Бонд почему то решил, что это англичанин. Может быть, на такую мысль его навел бежевый поношенный макинтош – верный
спутник английского туриста – или серые фланелевые брюки. Мужчина приближался к их спальному вагону, и Бонд мог рассмотреть заинтересовавшего
его человека. В одной руке незнакомец нес видавший виды чемодан, локтем другой прижимал к телу толстую книгу и газеты. Бонд подумал, что он
походит на атлета: широкие плечи, бронзовое лицо теннисиста профессионала, возвращающегося домой после зарубежного турнира.
Подойдя ближе, мужчина поднял голову и в упор посмотрел на Бонда. Неужели они когда то встречались? Бонд напряг память. Нет, он никогда не видел
это лицо, потому что его нельзя было бы забыть: матовые, какие то мертвые глаза, неподвижно и холодно смотрящие из под белесых ресниц, – глаза
утопленника. Странно, что они оживились, в них появился блеск, словно человек на перроне узнал Бонда...
Бонд почувствовал, что от этого взгляда по его спине пробежала легкая дрожь. Что было в нем – предостережение? Угроза?
Мужчина прошел мимо. Его туфли на резиновой подошве беззвучно касались платформы. Он подошел к вагону первого класса, взялся рукой за поручень и
легко поднялся на верхнюю ступеньку.
И тут Бонд понял, что означает этот взгляд. Ну конечно! Судя по всему, М. решил перестраховаться и послал ему на помощь одного из зарубежных
агентов. Вот что пытались сказать ему эти странные глаза! Бонд не сомневался, что через несколько минут они встретятся и обменяются паролями.
25. Галстук с широким узлом
Бонд решил не отходить от окна, чтобы не затруднять встречу. Он перебрал в памяти детали пароля, который состоял из нескольких безобидных фраз,
но менялся каждый месяц. Агенты знали пароли всех месяцев – на год.
Поезд дернулся с места и медленно выполз из затемненной станции под яркий свет солнца. В конце коридора хлопнула дверь. Бонд не слышал шагов, но
внезапно рядом с ним появилась высокая атлетическая фигура мужчины, только что проходившего по перрону.
– Извините, у вас не найдется спичек?
– Только зажигалка. – Бонд достал из кармана свой «Ронсон» и передал его мужчине.
– Еще лучше.
– Пока не кончится газ.
Бонд посмотрел в лицо стоящего рядом агента секретной службы. Толстые губы мужчины чуть раздвинулись в подобии улыбки, но удивительно – бледно
голубые глаза сохранили застывшее выражение.
Мужчина снял плащ у себя в купе, и сейчас на нем были поношенный красновато коричневый пиджак, фланелевые брюки, светло желтая летняя рубашка и
синий с красными зигзагами галстук корпуса королевских саперов. Галстук был завязан широким виндзорским узлом. Бонд поморщился: он замечал, что
чаще всего этот узел нравится тщеславным, грубым и невежественным. На этот раз Бонд решил отбросить предрассудки в сторону. На мизинце
короткопалой широкой руки, лежащей на поручне, виднелся золотой перстень с непонятной надписью. Из грудного кармана пиджака торчал угол красного
платка. На кисти левой руки были поношенные серебряные часы на старом кожаном ремешке.
Бонду был знаком этот тип людей. Учился в провинциальной частной школе, готовился к университету, и тут началась война. В армии попал, наверно,
в контрразведку. После окончания войны не знал, что делать дальше, решил остаться в оккупационных войсках. Сначала служил в военной полиции,
потом, когда старшие по должности демобилизовывались и отправлялись домой, был назначен в службу безопасности. Переведен в Триест, где спешно
справился с работой. Решил остаться за границей и там пережить трудности первых послевоенных лет. |