Говоря проще, клеймение используется для того, чтобы убедить девушку в том, что она рабыня, собственность. Когда она почувствует боль ожога, то поймет, что произошло непоправимое - она перестала быть свободной и стала чьей-то собственностью.

    Но на разных девушек клеймение действовало по-разному. У одних оно вызывало стыд и унижение, а у других - усиливало сопротивление и враждебность, а гордые и независимые девушки после прикосновения раскаленного прута обычно сразу становились покорными и услужливыми рабынями.

    Но я не думаю, что клеймо применялось только для психологического эффекта. Скорее всего, торговцы клеймили своих рабов, чтобы их было легче выследить после побега. Я думаю, что сейчас клеймо сохранилось только как анахронизм от прежних темных веков.

    Но мне было ясно одно. Это несчастное существо не хотело клейма.

    Мне стало ее жаль.

    Помощник торговца вытащил прут из огня и внимательно осмотрел его. Металл был раскален добела. Человек был удовлетворен.

    Девушка вжалась спиной в дерево. Руки и ноги ее были крепко притянуты к стволу. Она дрожала всем телом, прерывисто дыша сквозь стиснутые зубы. В ее голубых глазах затаился ужас. Она жалобно стонала, не в состоянии издавать никаких других звуков из-за кляпа, который надежно затыкал ей рот.

    Человек положил руку ей на бедро, прижав его к земле:

    -  Не крутись, красотка, - сказал он не без участия, - ты можешь смазать клеймо. - Он говорил с ней ласково, стараясь успокоить. - Ведь ты хочешь чистое, аккуратное клеймо, не так ли? Ведь это повысит твою цену и у тебя будет хороший добрый господин.

    Прут был уже занесен над бедром.

    Мягкие золотистые волоски на ее бедре почернели и скрутились от близости раскаленного клейма.

    Девушка зажмурила глаза и напряглась, ожидая резкую неотвратимую боль.

    -  Не клейми ее, - сказал я.

    Человек озадачено оглянулся.

    Полные ужаса глаза девушки раскрылись и вопросительно уставились на меня.

    -  Почему? - спросил человек.

    -  Я куплю ее.

    Человек встал и с любопытством посмотрел на меня. Он повернулся к палаткам:

    -  Тарго! - позвал он, бросив прут в горшок с углями. Девушка обвисла на цепях. Она была в обмороке.

    Откуда-то из-за палаток появился низенький толстый человек в широкой мантии из голубого и желтого шелка с повязкой на голове. Это был владелец этого каравана. На нем были пурпурные сандалии, украшенные жемчугом. Толстые пальцы были унизаны перстнями, которые ослепительно сверкали, когда он шевелил руками. На шее висел серебряный шнурок с нанизанными на него монетами. В мочках ушей висели крупные изумруды в искусной золотой оправе. Его тело было смазано ароматным маслом. Я решил, что он только что вымылся - это удовольствие доставляют себе все торговцы после целого дня скучной езды по пыльной дороге. Его волосы, длинные и черные, были блестящие и курчавые. Они напоминали мне блестящую шкуру урта.

    -  Добрый день, господин, - улыбнулся Тарго, ловко кланяясь, несмотря на толщину. Он быстро окинул меня взглядом, пытаясь понять, кто же перед ним стоит. Тут голос его стал грубым и резким.

    -  Что тут происходит?

    Помощник показал на меня.

    -  Он не хочет, чтобы я клеймил девушку.

    Тарго взглянул на меня, ничего не понимая.

    -  Почему?

    Я чувствовал себя очень глупо.