– В баллистическом отчете сказано, что винтовка и патроны тоже чисто вытерты.

– Он вытер их перед тем, как спрятал оружие.

– На собственном дворе. В самом дурацком месте.

Полонья посмотрел на Колдмуна:

– Ты ведь не всерьез, да? Или считаешь, что винтовку подбросили?

– Я уже сказал, что все слишком гладко.

– Гладко, потому что так и было.

Дальше они ехали молча, пока у дороги не показался силуэт ветхого мотеля. Колдмун остановился на парковке, сделал глубокий вдох и сказал:

– Я позвоню Дудеку и попрошу дать нам еще пару дней.

Полонья рассмеялся:

– Это ведь шутка, правда? Хочешь провести еще пару дней в этой дыре? Я даже не уверен, что нам разрешат продолжить расследование, потому что в резервации распоряжается роузбадская полиция и она уже закрыла дело.

– Дело не закроют, пока не предъявлено обвинение.

Полонья покачал головой:

– Господи, сумасшествие какое-то!

Колдмун не любил козырять званием старшего, но этот момент наступил. Он постарался высказаться как можно мягче:

– Я не удовлетворен результатом и как старший агент обязан прислушаться к своей интуиции. Обвинение предъявят через два дня.

Полонья все качал головой без единого слова. Колдмун взял телефон и позвонил Дудеку.

– Поздравляю, – сказал ответственный агент, прежде чем Колдмун успел открыть рот. – Только что пришло сообщение. Отличная и быстрая работа.

Колдмун прочистил горло.

– Сэр, у меня тут не сходится пара концов, и я хотел бы все выяснить.

Он вкратце рассказал о винтовке, гильзе и других своих сомнениях. Когда он замолчал, Дудек спросил:

– Полонья с вами?

– Да, сэр.

– Включите громкую связь, чтобы вы оба слышали меня.

Колдмун положил телефон посередине приборной панели.

– Полонья, что вы об этом думаете?

– Э-э… при всем уважении к старшему агенту я не согласен, сэр. Как я только что сказал ему, это пустяковое дело. У Раннинга были и возможность, и мотив, и средство. Орудие убийства принадлежит ему и найдено в тайнике на его участке. Он солгал, заявив, что его украли. И как вам хорошо известно, сэр, показания жены – это не алиби.

Короткое молчание.

– Что вы ответите на это, Колдмун?

Колдмун задумался, не ведет ли он себя как упрямый осел просто потому, что ему не нравятся Дудек и Полонья. И все же…

– Сэр, я хотел бы расспросить Раннинга о винтовке – почему он сказал, что ее украли? А еще поговорить с вдовой Туигла – мы не брали у нее показания. И наконец… – Он замялся: довод выглядел шатким даже для него самого. – Мне показалось, что некоторые роузбадские полицейские не проявили желания подняться вместе с нами к тому месту, откуда был произведен выстрел. Хотелось бы выяснить почему.

После долгого молчания из телефона послышался громкий вздох.

– Господи, Колдмун, вы ставите нас с Полоньей в неудобное положение. Ведь вас могут привлечь к разбирательству как свидетеля, и тогда этот разговор и ваши сомнения, вполне вероятно, получат огласку. – Об этом Колдмун не подумал. – Поэтому я просто вынужден разрешить вам проверить ваши хлипкие подозрения.

– Благодарю вас, сэр.

– Не благодарите меня, Колдмун, потому что я не на шутку разозлился. Не лучший старт для вас, и это будет иметь последствия. Даю вам время до завтрашнего полудня. – После недолгого колебания Дудек добавил: – Простите, Полонья.

– Все правильно, сэр.