– Почти шесть лет назад. Следовало бы живописать, как она разбила мне сердце, чтобы возбудить в вас сочувствие, но не могу. Не представляете, как я радовался, когда она исчезла. Я обязан Жоржу жизнью. Когда‑нибудь обязательно поблагодарю его как следует. Бедняга, должно быть, терзается угрызениями совести.

У него был такой комически‑серьезный вид, что Виктория расхохоталась.

– Почему вы так ее ненавидите?

– Она избалованная, упрямая, дерзкая, злобная и подлая. И при этом самая большая эгоистка из всех, кого я знаю, с которой невозможно ужиться.

– Зачем же вы женились? Она хорошенькая? – спросила Виктория, сгорая от любопытства, хотя понимала необходимость держаться начеку. Но он каким‑то образом сумел затронуть ее душу.

– Очень, – чистосердечно сообщил Эдуар. – Но дело не в этом. Она была помолвлена с моим братом, а тот погиб на охоте за несколько недель до свадьбы. Оказалось, что он к тому же имел глупость наградить ее ребенком. Простите, я слишком долго был на фронте и позабыл, как следует вести себя с дамами.

Но Виктория безразлично махнула рукой и снова закурила. Весьма похоже на ее собственную историю!

– Так или иначе я совершил то, что считал благородным поступком, – заменил погибшего брата у алтаря. Три недели спустя у нее произошел выкидыш, по крайней мере она так уверяла. Но я до сих пор сомневаюсь, что мадам вообще была беременна. Скорее всего просто нашла способ поймать на удочку моего несчастного братца. Думаю, что если бы он на ней и женился, наверняка бы прикончил, рано или поздно. Он был далеко не так терпелив, как я. Через два года она спуталась с Жоржем, уверяя себя и его, что я слеп и глуп и ничего не знаю. До него были еще двое‑трое любовников. Но теперь все кончилось и моя жизнь стала на редкость мирной. Однако если Жорж внезапно не разбогатеет, что весьма сомнительно, поскольку умом бедняга не отличается, или она не встретит кого‑то более привлекательного, она не пожелает со мной развестись. Я мог бы откупиться и много раз пытался, но она предпочитает иметь титул.

– Титул? – переспросила Виктория, и Эдуар провел рукой по лицу, как бы стирая паутину.

– К несчастью, пока что она остается баронессой. Правда, была бы никем, став женой брата. Он был младшим сыном. К сожалению, Элоиза обожает титулы. Нам нужно найти ей жениха познатнее, маркиза или виконта, – пошутил Эдуар, но, внезапно став серьезным, вгляделся в Викторию. – Ну а теперь расскажите о мужчине, который причинил вам такую боль. Похоже, я попал в самую точку, когда упомянул о браке без любви. Может, поведаете, что произошло? – мягко спросил он, взяв ее за руку. Он был рад, что признался во всем. Не хотел, чтобы она питала ложные надежды. Он свободен, но не пойдет к алтарю. И пока не встретил ее, это обстоятельство не играло особой роли. Жаль только, что у него нет и не будет детей, но при одной мысли о них у Элоизы начинались кошмары.

– Тут нечего рассказывать, – вежливо солгала Виктория. – Все это совсем неинтересно.

– Но не зря же вы сюда приехали, – возразил Эдуар. – Значит, было что‑то еще?

– Многое, – откровенно призналась она, чувствуя себя обязанной ответить искренностью на искренность.

– Да, у меня был роман, – выдавила она. – Я была очень молодой и наивной. Невероятно наивной.

Она смущенно потупилась, но Эдуар ободряюще улыбнулся.

– Знаете, все это кажется теперь таким незначительным. Все происходило два года назад. Я влюбилась с первого взгляда, и он воспользовался этим. Я совершенно потеряла голову. Он был старше меня, обаятелен, красив… и женат… отец троих детей. Но уверял, что ненавидит жену, собирается разводиться и женится на мне.