|
Савич радостно взвыл, поднял сына и стал подбрасывать. Шон упоенно визжал и смеялся. Именно Савич отметил достижения сына в специальном детском дневнике: «Почти гигантский шаг для ребенка его возраста. Поднимает одну ногу, потом другую – значит, вот вот пойдет. Поразительно! Его бабушка утверждает, что я тоже рано пошел». Этой ночью, в постели, Шерлок уютно устроилась в объятиях мужа, положила ладонь ему на сердце и спросила: – Шон исцеляет все тревоги, верно? – Да. Я так уработался в зале, что едва дополз до дома, но стоило Шону схватиться за меня и встать, как все мгновенно забылось. Я уже думал было, что никогда не смогу смеяться, но, как оказалось, ошибся. – Ты ведь ни в чем не виноват, так что не нужно себя изводить. Видел бы ты Габриеллу! Она была так счастлива, так горда собой и Шоном, что не могла дождаться, пока он не покажет все, что может делать. Я никогда не читала о том, что ребенок пытается поднимать ножки, прежде чем начать ходить. Габриелла даже засняла нас на видео. Клянусь, она не хотела уходить сегодня. Того и гляди позвонит ее муж и станет жаловаться на то, что мы безжалостно эксплуатируем его жену. Савич сжал ее бедро, отметив, что она немного похудела, поцеловал в лоб, повернулся на спину и уставился в темный потолок. – Диллон! – М м? – Я ждала, пока Шон не заснет и мы не ляжем в постель и немного успокоимся. – Чего именно ты ждала, милая? Шерлок прерывисто вздохнула: – Я припомнила кое что из того, что происходило в аэропорту. Гемлок Бей – Саймон, вы просто не поверите, – начал Хойт. – Да да, Кларк, в чем дело? – Лейтенант Доббс получил… Сзади послышался легкий шорох, и как раз в тот момент, когда он понял, что не один, на правый висок обрушился тяжелый удар. Саймон бессильно обмяк, ударившись лбом о клаксон. Раздался пронзительный вой. – Саймон! Саймон, где вы? Какого черта… Лили услышала гудок. Их машина? Но ведь в ней сидит Саймон! И тут до нее дошло. Случилась беда. Она вскочила и понеслась по ухоженным дорожкам к парковке. За спиной немедленно затопали тяжелые шаги. Кажется, пока ее преследует всего один человек. Лили полетела стрелой и свернула от парковки в густые заросли деревьев. Реакция у нее всегда была молниеносной. Преследователь что то крикнул, но не ей. Своему сообщнику. А что же с Саймоном? Клаксон все еще гудел, но звук немного отдалился. Должно быть, Саймон упал прямо на клаксон. Неужели мертв? Нет нет, этого просто не может быть! Она пулей промчалась сквозь рощу и едва не охнула при виде крутой скалы, почти загородившей небо. Она уже бывала здесь прежде и знала, что спуститься вниз почти невозможно. Но все же побежала по карнизу и нашла спуск как раз перед тем, как скала сползала вниз грудой щебня и гальки. Тропинка была узкой и извилистой, но она, не колеблясь, начала спускаться. Может, на берегу есть люди. Все лучше, чем торчать на месте и стать легкой мишенью. Спуск был почти отвесным, и она едва ползла, но все таки споткнулась несколько раз, так что пришлось хвататься за кусты. Острые шипы впивались в ладони. Откуда то доносилось птичье пение, но сейчас ей было не до того. Убийцы наверняка успели добраться до тропинки. Что теперь делать? Может, найдется какое то убежище? Пещера? Дыхание со свистом вырывалось из легких. Шов ужасно тянуло, но Лили старалась не обращать внимания. Нужно сохранять спокойствие. Господи, неужели тропа никогда не кончится? Сзади орали мужчины, требуя, чтобы она вернулась, и уверяя, что не причинят ей вреда. |
