|
Он замедлил шаг, но, приблизившись к Лили, мягко заметил: – Лили, дорогая, ты так бледна. Очень больно? Как ни крути, а операция была совсем недавно. Пожалуйста, солнышко, давай я отведу тебя в постель. Тебе нужен отдых. – Но я прекрасно себя чувствую! Не волнуйся, Теннисон! Миссис Скраггинс приготовила изумительный ужин. Ты голоден? – Если у тебя хватит сил поесть внизу, тогда я, конечно, голоден, – кивнул он, настороженно поглядывая на шурина с женой, только что вошедших в переднюю из гостиной. – Привет, родственники. Савич коротко кивнул. – Надеюсь, день прошел хорошо, Теннисон, – ответила Шерлок, одарив его сияющей улыбкой. Хоть бы он не заметил, что она готова удушить зятя его собственным галстуком! – Не слишком, – признался Теннисон и, отступив от Лили, сунул руки в карманы. Как ни удивительно, он по прежнему не отрывал глаз от жены. – Лекарство на старого мистера Дейли уже не действует. Он поговаривает о том, как хорошо бы сунуть в рот дуло ружья. Очень напоминает тебя, Лили. Эта ужасная депрессия, с которой не может справиться рассудок. День выдался хуже некуда. Даже времени не было навестить тебя перед выпиской. Прости. – Что же, подобные неприятные вещи иногда случаются, не так ли? Шерлок погладила его по руке и улыбнулась при виде его презрительной гримасы. Савич подмигнул жене. Они дружной гурьбой направились в столовую. Теннисон заботливо усадил Лили на стул во главе длинного стола. Лили любила эту комнату. Переехав сюда, она перекрасила стены в светло желтый и выбросила всю массивную мебель. Теперь обстановка выглядела очень современной, с блестящими столом, стульями и буфетом в стиле итальянского ар деко. На стенах висели пять постеров тоже в стиле ар деко, наполненных красками и светом. Не успел Теннисон сесть, как миссис Скраггинс принесла первое блюдо. Обычно она просто оставляла еду на плите и уходила, но только не сегодня. – Добрый вечер, миссис Скраггинс. Как любезно с вашей стороны остаться и помочь! – О, ничего особенного, я очень рада доктор Фрейзер. Шерлок, наблюдая, как она нагружает с верхом тарелку Лили, поняла, что по своей воле экономка не уйдет. Разве что ее вышвырнут силой. – Не могла же я бросить миссис Фрейзер в ее первый лень дома, верни? Савич едва сдержал улыбку. Миссис Скраггинс не терпится услышать подробности. Она знала: атмосфера накаляется и скоро станет еще жарче, но вот почему?! Лили надкусила домашнюю булочку и облизнулась. – Божественно! – Кстати, Теннисон, думаю, ты будешь доволен, узнав, что я не пыталась по доброй воле врезаться в дерево. Я все вспомнила. Тормоза не работали, даже аварийный, и поскольку я находилась на самом опасном участке шоссе, у меня почти не было шансов выбраться. Надеюсь, тебе стало легче? Теннисон ошеломленно молчал. Вилка с насаженным на нее кусочком лазаньи застыла у самого рта. – Вспомнила? – промямлил он, склонив голову набок. – Именно. – Значит, ты передумала кончать жизнь самоубийством, но было уже поздно, потому что отказали тормоза? – Совершенно верно. Я поняла, что не хочу себя убивать, но это уже не имело значения, потому что кто то, очевидно, потрудился над тормозами. – Кто то? Брось, Лили, это абсурд. – К несчастью, «эксплорер» пустили под пресс на следующий день после аварии, так что мы не можем проверить, как все было, – небрежно вставил Савич. – Возможно, Лили, – очень мягко спросил Теннисон, – тебе хочется вспомнить что то другое? Что могло бы облегчить боль последних месяцев? – Не думаю, Теннисон. |
