|
Если ты каждый раз выбирал вариант 2, ты большой шалун!».
В приложении «Здоровье» к одной ежедневной газете я нашел тест на тему загара, в котором на каждый вопрос предлагались три варианта ответа — А, В и С. Интересны ответы А: «Когда ты оказываешься на солнце, твоя кожа краснеет?» — А: «Сильно». — «Сколько раз ты обгорал?» — А: «Каждый раз, когда оказывался на солнце». — «Какого цвета была у тебя кожа через двое суток после обгорания?» — А: «Все еще красная». Результат: если вы больше одного раза дали ответ А, ваша кожа обладает повышенной чувствительностью к солнечным лучам и вы легко можете обгореть. Я мечтаю опубликовать тест, в котором будут такие вопросы: «Случалось ли вам несколько раз выпадать из окна? Если да, получали ли вы многочисленные переломы? Получали ли вы после каждого случая пожизненную инвалидность? Если вы больше одного раза дали ответ А, то либо вы кретин, либо у вас проблемы со слухом. Не советуем высовываться из окна, когда очередной шутник крикнет вам снизу: «Скорей сюда!» 1991
Как
ставить многоточие посреди фразы В заметке «Как распознать порнографический фильм» я рассказывал, как отличить порнографический фильм от обычного фильма, содержащего эротические сцены. Для этого достаточно установить, что экранные персонажи затрачивают на проезд на машине из одного места в другое больше времени, чем хотелось бы зрителю и чем полагалось бы по сюжету. Подобный же научный критерий поможет отличить профессионального писателя от дилетанта (который тоже может стать знаменитым). Этот критерий — многоточие посреди фразы. Писатели ставят многоточие либо в конце фразы, когда хотят дать понять: разговор мог бы быть продолжен («На эту тему еще можно было бы поговорить, но...»), или в середине фразы или нескольких фраз, когда хотят подчеркнуть фрагментарность текста («Этот рукав озера Комо... неожиданно сужается»). Не писатели пользуются этим знаком, для того чтобы сгладить впечатление от фигуры речи, которую могут посчитать слишком смелой: «Он был разъярен, как... бык». Писатель — это человек, который решил вывести язык за установившиеся рамки, поэтому он берет на себя ответственность за создаваемые им образы, сколь бы смелыми они ни были: «Такого чуда больше не видела природа: солнца омывают, а волны высушивают»<sup>1</sup>. Все мы согласны с тем, что Артале здесь заходит слишком далеко, как и положено поэту барокко, но, по крайней мере, он не делает это исподтишка. А вот не писатель написал бы: «Солнца... омывают, а волны... высушивают», как бы давая понять: «Я конечно же не всерьез». Писатель пишет для писателей, не писатель пишет для соседа по лестничной площадке или для начальника местного почтового отделения и боится (зачастую напрасно), что они не поймут его или не простят ему чрезмерной смелости. Он использует многоточие как пропуск: этот человек хочет совершить революцию, но с разрешения карабинеров. Чтобы оценить весь вред, причиняемый многоточиями, попробуем представить себе, во что превратилась бы наша литература, если бы писатели были столь же робкими, как не писатели. «Ведомо, что земли сии, в означенных границах, тридцать лет принадлежали... монастырю Святого Бенедикта». «Хвалю тебя, Господь, за... сестру луну и звезды». «Как в зеленеющем весною лесу... птица». «Будь я... огнем, поджег бы я весь мир». «Земную жизнь пройдя... до половины». «Святейший, дражайший, сладчайший отец во Иисусе... Христе». «Белокурые косы, что казались... золотом и... жемчугом в тот день». «Брат Чиполла был маленький, рыжеволосый, веселый и обходительный. |
