Проще говоря, истинная тема книги не дружба, а достижение успеха. Вспомним, например, упоминаемую там историю писателя Холла Кейна, который сделался знаменитым, потому что еще в юности сумел заручиться дружбой Данте Габриэля Россетти. Если бы ему это не удалось, говорит Карнеги, он мог бы умереть в бедности.

Если вы внимательно прочтете главы о значении улыбки, о том, как хвалить человека, сидящего напротив вас, и о других способах вызвать у него ощущение душевного комфорта и раскованности, чтобы он сделал то, чего вы хотите, с ощущением, что он сам этого хотел, — за каждой строкой перед вами будут возникать известные вам лица нашей общественной жизни.

Чтобы понравиться людям и сделать их своими друзьями, надо знать, чего они больше всего хотят, например, знать, почему они так хотят, чтобы их хвалили. Среди многих теорий, которым учит эта старая книга, есть идея, что главный мотив человеческих поступков не секс, а потребность ощутить собственную значимость. Карнеги говорит, что один и тот же импульс побуждал Диккенса писать, а гангстера Диллинджера грабить банки: это было желание увидеть свое имя в газетах (автор признает, что между способами, которыми они удовлетворяли свою потребность, все же есть разница, но считает это философскими нюансами, не имеющими ничего общего с законами успеха).

Я вспомнил Карнеги, когда не так давно во время телевикторины (я смотрю ее каждый вечер, чтобы отследить у себя признаки возможного наступления раннего слабоумия) ведущий задал вопрос: что, по данным последних опросов общественного мнения, является главной ценностью для итальянцев. И выяснилось (к стыду участников, которые называли такие ценности, как любовь, деньги, семейное счастье и т.п.), что самое главное для опрошенных — это известность, позволяющая вам стать узнаваемым и признаваемым окружающими.

Заметьте, речь шла не о славе, представление о которой обычно связывается с каким-то благородным поступком, приносящим пользу обществу. Участники опроса (проводившегося, по-видимому, в масштабах страны) не мечтали о том, чтобы их вспоминали, как создателей вакцины от рака, героев, отдавших свои жизни для спасения других, великих поэтов или скульпторов, военачальников, мореплавателей, мистиков или филантропов. Было совершенно очевидно, чего они хотят: чтобы их лица были знакомы всем, чтобы их узнавали на улице, в аптеке, в автобусе, в супермаркете. Как герою американского комикса Чарли Брауну, им необходимо быть «популярными».

В общем, они хотели быть такими (говорю это без иронии, высокомерия или неприязни), как сами участники викторины, которые конечно же рассчитывали победить и выиграть кругленькую сумму (судя по опросам, деньги тоже были весьма желанной ценностью), но в итоге принимали свое поражение с ослепительной улыбкой, потому что была достигнута их главная цель — появиться на телеэкране, поприветствовать родных и коллег и на следующий день прийти домой и на работу с чувством собственной значительности: как же, им ведь удалось вырваться из безликой толпы и стать «публичными людьми».

Я считаю патологией такую систему ценностей, когда человек ради известности поджигает храм Артемиды Эфесской, как Герострат, расстреливает людей из автомата, как Диллинджер, или рассказывает с телеэкрана, что его бросили, сделали рогоносцем, осмеяли и унизили; но я не собираюсь читать мораль людям, которые ради известности принимают участие в викторинах или добиваются хотя бы возможности сидеть среди зрителей на каком-нибудь ток-шоу, чтобы коллеги и продавец из газетного киоска на углу могли разглядеть их лица в третьем ряду и на следующий день выразить по этому поводу свое восхищение. Скажем правду: искать популярности таким способом более нравственно, чем изводить ближних, кропая бездарные стихи.

Проблема в другом. На телевидении знают, что многие стремятся к этому и, чтобы поднять рейтинг (Карнеги сказал бы, что это один из способов завоевать друзей), придумывают массу разных передач на десятках каналов, в которых могут показаться никому не известные люди.