— Уважаемый Шалва Александрович! Мы с нетерпением ждем начала занятий. Правда, ребята? — обращается он к классу.

— Да! — гудит класс.

Сонливость прогнана, у всех бодрое настроение. А там, за окнами, которые, кстати, мы уже закрыли, моросит дождь, холодно, скучно.

— Спасибо, инспектор! — говорю я Лери и жму руку. — Здравствуйте, дети! — обращаюсь ко всем. — Садитесь! У нас сегодня много дел. Давайте начнем, не теряя ни минуты! Только скажите, какой сегодня день? Какое число? Какой месяц? Какое время года? Какой год? И наконец, который час?

Этот последний вопрос я задаю детям перед началом каждого урока, а также во время уроков. Стенные часы (подарок родителей), красивые, круглые, с ярким циферблатом, висят у нас над доской.

— Восемь часов тридцать минут! — отвечают мне дети, и все они уже заряжены не только физически, но и психологически, морально. Они готовы к походу в мир знаний, до начала физзарядки они успели посмотреть, что у меня записано на доске. Но вдруг кто-то приоткрывает дверь:

— Извините, опоздал! — говорит.

Было всего несколько случаев опоздания на урок, и ни разу не пришлось мне читать опоздавшему нотацию. Детское единодушное — «Ооой!», полное возмущения, по силе воздействия превосходит мои педагогические меры, припрятанные для таких случаев.

Углубление и усовершенствование

Вся первая половина учебного года шла у нас медленно и основательно. Мне представляется, есть существенное различие между подготовительным классом и остальными начальными классами. Оно заключается в том, что все три года последующего обучения ведется углубление, расширение, раскрытие, распознавание того, к чему прикоснулись дети в подготовительном классе.

Подготовительный класс можно сравнить с дворцом: вот вошли ребята в удивительно красивый дворец и вдруг увидели множество интересных вещей. Им дали возможность потрогать все, ответили на их вопрос: «Что это?» Они узнали названия этих вещей. Им объяснили, как брать в руки тот или иной предмет. А далее, в течение трех лет, им подробно рассказывали, что собой представляет каждый из этих предметов, кто их создал, для чего, чем один предмет отличается от другого, учили практическим навыкам пользования этими предметами, умениям разобрать и собрать тот или иной предмет. Дети заглядывают уже во внутрь сложного механизма предмета и ищут ответы на сложные вопросы: «Почему это так? А если бы было иначе? От чего это зависит?» и т. д и т.п. И если вначале ребенок с широко раскрытыми от удивления и восхищения глазами просто рассматривал все, то теперь он вникает в сущность, содержание увиденного.

Чему научился ребенок в подготовительном классе?

Научился читать и писать. Но только на самом элементарном уровне.

Был решен вопрос уметь (да еще и не в полной мере) читать и писать.

Но хотеть читать и писать — более высокий уровень, чем уметь читать и писать.

Для его достижения надо учить детей владеть универсальными способами познавательной деятельности.

Надо углубляться. Углубление в знания требует гораздо более сложного познавательного напряжения, чем знакомство с ними. Каждая школьная ступень, по моему убеждению, должна вести детей в глубь знаний.

Углубляться в знания, совершенствовать навыки и, самое главное, возбуждать в детях совершенно иного рода хотение. Да, иного рода! Дети и в подготовительном классе хотели научиться читать, писать, считать. Но в действительности их влекли не сами знания, а процесс, в котором происходило усвоение знаний. Конечно, этот процесс и впредь должен сохранять и усиливать твою притягательную силу, но прежнее хотение должно быть заменено хотением и пристрастием познавать, овладевать, уметь.

С первого же дня нашей встречи я прямо сказал детям:

— В подготовительном классе вы научились читать.