Лесли проснулась рано. Из ванной на пол падал свет и доносился шум от работающего фена. Потом дверь открылась, и показался Хью в одном нижнем белье. Он подошел к шкафу и снял с вешалки белую рубашку. Она смотрела, как Хью одевается, как заправляет рубашку в брюки серого костюма, но не была уверена, заметил ли он, что она не спит. В комнате стояла какая-то неестественная тишина. Слышен был даже шелестящий звук застегиваемой молнии. Лесли охватило сильное желание. Ну почему бы ему не скинуть все с себя и снова не заняться с ней любовью?

Повязывая шелковый галстук, он подошел к ней и сел на краешек кровати.

— Так ты не спишь, — сказал он.

Она кивнула и улыбнулась ему, но улыбка тут же замерла на ее губах, стоило ей увидеть лицо Хью.

— Не знаю, как лучше сказать, — начал Хью. — «Прости» — это не совсем то, потому что, если честно, я получил огромное удовольствие. Но то, что вчера произошло, не должно было произойти, и мы оба это знаем.

Хью стоял у окна, глядя на серый рассвет и потирая ладонью свежевыбритый подбородок. «И как меня черт угораздил заняться с ней любовью? Ну что за наказание? Почему я и сейчас весь изнываю от желания? Лесли ничем не дала понять, что собирается остаться. Напротив, всем своим поведением она как бы говорит мне, что упорхнет, не задумываясь, лишь были бы деньги, — а для этого надо только продать дом, что может произойти уже завтра. Если всего спустя одну неделю мне плохо удается контролировать себя, то как мне удастся сдерживать свои разбушевавшиеся гормоны в течение многих месяцев?»

— Хью… — Лесли подалась к нему всем телом. — Это была простая случайность?

О, уж он-то хорошо знал, чего она добивается: ни много ни мало как признания, что он по-прежнему без ума от нее. Ну уж нет, дудки! Все, что хотел, он и так сказал ей вчера вот в этой постели.

По множеству едва уловимых признаков ему стало ясно, что она была бы не прочь прямо сейчас снова оказаться с ним под одеялом. От этой мысли он чуть не застонал. Как было бы здорово провести с ней в постели целый день, позвонить в офис и отменить все свои встречи на сегодня…

«Возьми себя в руки, дружок, — мысленно приказал он себе. — Стоит еще только раз дать слабину — и я опять окажусь в полной психологической зависимости от нее. Этого нельзя допустить: мне не вынести, если она снова бросит меня».

Нет, надо поскорее уносить ноги, пока цел.

— Мне пора, уже опаздываю, — сказал он, презирая себя за трусость. — Он подошел к трюмо и стал повязывать галстук сложным узлом. — Может, то, что произошло, было неизбежно, — сказал он, стоя к Лесли спиной, — но это глупый поступок, раз уж мы оба решили жить каждый своей собственной жизнью. Так что давай не будем придавать случившемуся слишком большого значения. Мы просто уступили зову плоти, только и всего.

Он увидел в зеркале, как сверкнули ее глаза: его слова попали в цель, как он и рассчитывал.

Лесли села в кровати, натянув на себя простыню.

— Не беспокойся, — сказала она, сощурив глаза так, что остались только маленькие щелочки. — Могу гарантировать: повторений вчерашней ночи не будет.

Хью схватил пиджак из шкафа и рывком открыл дверь.

— Поживем — увидим. Удачного тебе рабочего дня, Лесли, — сказал он на прощание.

Лесли стиснула подушку, а затем со всей силы швырнула ее в сторону двери, едва та захлопнулась за Хью. Ну и черт с ним! Эта ночь любви была для нее совершенно особенной: в ней вновь пробудилась надежда на примирение. А Хью взял и свел все к простому удовлетворению вдруг вспыхнувшего желания. Конечно, сексуальное влечение тоже не сбросишь со счетов, но главное для нее — чувства, а ночь любви — просто естественное их выражение.