— У него воск Сапожника Последнего Света!

— Он раздобыл воск Мастера, От Которого Не Ускользнуть! — вскричал второй, спиной падая в воду вослед за своим собратом по несчастью.

Раз за разом нападая, они скользили и срывались вниз, и это длилось до тех пор, пока никто уже не смел приближаться к роковому краю. Дело в том, что по извечному закону ни одна из фей не могла пересечь черту, нарисованную воском сапожника, никаким иным способом, кроме как на ногах. На ногах же фее ни за что было не удержаться, тем более что проведённая Колином по верхней границе плато линия уже успела расплыться и расплавиться на камне, нагретом солнцем, и стала теперь такой широкой, что преодолеть её пешему миниатюрному войску оказалось просто невозможно. Тогда Королева поднялась с каменного выступа на дальнем краю водоёма и спросила:

— Что тебе надо, Колин?

— Мне нужен сын, и вы это прекрасно знаете, — ответил тот.

— Иди и забирай его, — устало сказала Королева и снова села, хотя теперь её свободно покачивающиеся ножки не доставали до воды.

Но Колин прекрасно знал все её уловки — и потому тоже уселся поудобнее на краю бассейна, выжидая дальнейшего развития событий. К несчастью, пола его пальто случайно пересекла восковую линию — и в мгновение ока полдюжины фей оказались вне круга. Заметив побег, Колин поспешно встал. В общем-то, беда невелика, так как множество испуганных пленников ещё оставалось в своей тюрьме. Вода почти совсем спала, обнажив местами неровное дно, покрытое спутанными корнями водорослей. Наконец Королева не вытерпела.

— Смотри, Колин, — брезгливо произнесла она, — я желаю тебе добра, а не зла.

С этими словами она поднялась на ноги и стала медленно спускаться по внутреннему склону скалы к водоёму, уровень которого, по сравнению с прежним, теперь катастрофически понизился. Королеве приходилось передвигаться чрезвычайно осторожно и внимательно, потому что камни, прежде погружённые в воду, тоже были очень скользкими, хотя на них сейчас и не было воска. Где-то на полпути от неспокойной поверхности сильно обмелевшего омута, превратившегося в глубокую придонную лужу, Королева остановилась и сдвинула с места большой круглый камень, закрывавший незаметное постороннему глазу отверстие. Очевидно, догадался Колин, это была подводная пещера. Королева вошла вовнутрь. Через несколько мгновений она возвратилась быстрым шагом, ломая в отчаянии руки.

— О провидение! — воскликнула фея. — Что же мне делать? Вы, люди, так ужасно быстро растёте и толстеете! Твой мальчишка вымахал до таких гигантских размеров, что я не могу вытащить его, как ни стараюсь!

— Вы отпустите пленника, если я сам извлеку его из пещеры? — поинтересовался Колин.

— Отпустим, отпустим! Если его не отпустить, мы все скоро дойдём до полного истощения, а может быть, и умрём из-за отсутствия морской воды. Просто умрём от жажды! — нервно трепеща, ответила Королева.

— Поклянитесь шилом сапожника и его воском! — потребовал Колин.

— Клянусь! — промолвила Королева.

— Шилом сапожника и его воском, — уточнил Колин.

— Я клянусь шилом сапожника и его воском, — повторила клятву Королева.

— Во имя своего народа?

— Во имя моего народа клянусь, что никто из нас, здесь присутствующих, никогда не досадит ни тебе, ни твоей семье. Вовек.

— Тогда я спускаюсь, — согласился Колин и прыгнул в Озерко.