«Шляпа» наконец сообразил, что неучтиво сидеть, когда дамы стоят (даже если в этот момент они целятся в тебя из револьверов), и попытался снова встать. Но я, поигрывая оружием, потребовала, чтобы он продолжал оставаться в сидячем положении — мне так было спокойнее. Если бы он решил броситься на кого-то из нас, он потратил бы лишние секунды на подъем со скамьи, а я за это время приняла бы меры к защите…

— Где находится наша подмосковная дача, на которой мы с кузеном в детстве вместе проводили лето? — Маруся наконец придумала вопрос, на который ответить мог только член семьи.

— В Химках. Машенька, помнишь, там под кустами сирени была деревянная скамья, похожая на эту, — уродливый господин похлопал рукой по сиденью рядом с собой. — Тебе как-то подарили формочки для песочных куличей, такие беленькие, с выдавленной на донышке фигуркой — уточкой или зайцем… Тетя Варя приезжала к бабушке в гости и привезла нам с тобой какие-то игрушки. Ты стала делать аккуратненькие куличики на досках скамьи, а я подкрался и разрубил их лопаткой для песка. Мне просто интересно было посмотреть, насколько они прочные. А ты так плакала, так плакала, что мне стало очень стыдно, и я даже хотел отдать тебе все свои фантики… Помнишь?

Надо признать, голос у него был очень приятного тембра…

— Да, — растерянно призналась Маруся. — У тебя был один фантик, такой красивый, я всегда его выпрашивала…

— С девочкой и собачкой? Но я ведь в конце концов его тебе подарил! Когда ты заболела… Ты тогда лежала такая несчастная, с завязанным горлом, и хрипела… Няня завязала тебе горло старым красным шарфом, а ты все время жаловалась, что шарф «кусачий»…

— Мишенька! — Маруся с рыданиями бросилась на грудь «шляпы». Между прочим, теперь придется отвыкнуть так его называть, нельзя проявлять подобное неуважение к родственникам самой близкой подруги. — Миша, что же с тобой случилось? Я ничего не понимаю! И кто этот… ну второй Хорватов?

— Ты помнишь, когда я еще был маленьким, мои родители вместе со мной отправились в Англию? Отец всю жизнь жил за счет приданого жены и денег тещи, нашей бабушки, но всегда изобретал какие-то способы быстрого обогащения. У него была идея — открыть в России металлургические предприятия, якобы способные принести баснословные прибыли, но для этого ему необходимо было побывать в Англии и пройти практическую стажировку на британских заводах. Он уговорил бабушку оплатить эту поездку. Постоянно мы жили в Лондоне, но отец с матерью регулярно совершали длительные вояжи то в Ливерпуль, то в Манчестер, то еще в какие-то города, оставляя меня дома с гувернанткой и прислугой. Не уверен, что они посещали исключительно металлургические заводы, но дома они отсутствовали часто. Гувернантка, мисс Доув, казалась очень ответственной, да и остальная прислуга — горничная, кухарка — были внимательны и ласковы со мной. К несчастью, жених нашей кухарки служил матросом на корабле британского торгового флота… Из каких-то далеких азиатских колоний экипаж корабля завез редкую форму черной оспы. Родители были в отъезде, когда кухарка, заразившись от своего жениха, заболела и умерла. Вскоре черная оспа обнаружилась у горничной и у меня, а мисс Доув, бросив нас на произвол судьбы, решила спастись бегством. Соседи, увидев, что в нашем коттедже никто не подает признаков жизни, обратились в полицию…

Вернувшись из поездки, родители нашли меня умирающим в простонародном лазарете, в сорокаградусном жару, покрытого струпьями и без сознания. Врачи ждали моей смерти с часу на час.

Мать, проклиная себя за то, что оставила ребенка на чужих людей и с ним случилась такая беда без нее, осталась со мной и стала делать все, чтобы меня выходить.