Отошли с километр, стараясь максимально удалится от туч москитов. На берегу крохотного ручейка торопливо разбили лагерь, установили две брезентовые палатки, разожгли костёр. В чугунном котелке вскипятили воду, поужинали мясными консервами с хлебом. Хорше и Хосе отошли от основного лагеря в сторону, метров на пятьдесят, развели свой небольшой костерок, палатку ставить не стали, ограничились парой одеял, постеленных на гладкие камни, за день нагретые солнцем. Понятное дело — не хотят ни с кем мозгами обезьяньими делится, жадины.

Мари — страшно усталая, но безумно симпатичная в своём камуфляжном наряде защитного цвета, тоже до палатки не дошла — уснула прямо около костра, пристроив свою платиновую голову на спине у Маркиза, с которым за время пути успела подружиться.

Огромный кот довольно заурчал, не отводя своих огромных глаз от сиреневых углей костра.

Все улеглись спать, оставив у костра дежурного. Первую половину ночи по очереди дежурили индейцы, за ними — доктор Мюллер, потом — Джедди, мне достались утренние предрассветные часы. Мари, как единственная дама, была от обязанностей ночного сторожа освобождена.

Проснулся я сам, минут за двадцать до назначенного времени. Выбрался из палатки, наскоро умылся ледяной водой из ручья, монотонно звенящего в ночи.

Ночь выдалась тёплой и безветренной, над головой висели яркие, неправдоподобно крупные звёзды. Поглядел на небо — нет, Созвездья все — совсем незнакомые.

Подошёл к костру, уселся рядом с Джедди, который задумчиво ворошил угли костра металлическим прутом, предназначенным для приготовления на нём мяса — местным аналогом нашего шампура. По другую сторону костра, старательно укутанная в одеяло, беззаботно спала Мари, всё также используя Маркиза — в качестве подушки.

Помолчали. Минут через пять я закурил, и спросил мальчишку, непринуждённо так, как будто — между прочим:

— Послушай, а как ты обычно к Индейскому Нагорью добираешься? Тоже — мулов покупаешь, продовольствием — затариваешься?

— Я и был там только — один раз, — после минутного молчания ответил Джедди, — Пригласили познакомиться, до Сизых Болот довезли, дорогу дальше показали. Могилу своих родителей настоящих — увидел там, с Большим Человеком пообщался. Больше — не спрашивай ни о чём. Ничего не скажу, не моя — эта Тайна.

Пришёл рассвет, до общего подъёма я успел, благо снасти необходимые — всегда с собой, форели в ручье наловить. Мари первой проснулась, рыбу почистила, пожарила — на сковороде походной. Проснулись все остальные, дела свои утренние переделали, позавтракали, лагерь свернули.

Через пару часов — снова в путь тронулись. Некоторое время вольготно, по сравнению с джунглями и болотами, ехалось. А потом — в ад настоящий попали: солнышко начало припекать, камни плоскогорья нагрелись нешуточно — пришла жара убийственная. Все до трусов (Мари — до купальника) разделись, но, не помогало это — пот ручьями тёк.

Бедные мулы еле тащились, опустив головы к земле, их бока надувались — как мыльные пузыри, и тут же опадали — с пугающей цикличностью, в так сердцам, бьющимся в бешеном темпе.

Хорошо ещё — Хорхе вход в пещеру в горном склоне высмотрел. Подъехали — большая пещера, просторная, прохладная — подарок Судьбы — если коротко. Зажгли масляный светильник — конца и края пещеры не видно.

Заехали все внутрь, разместились вольготно, прохладе радуясь. Отдохнули, перекусили, решили пещеру получше осмотреть.

Ещё пару светильников зажгли. Обнаружилось, что пещера состоит из огромного зала: шириной метров десять, длиной — метров сто, до верхней кровли — метров пять; и, двух узких коридоров, отходящих от дальней стенки пещеры, ведущих — в неизвестность.