Шанделье собирался ответить, но у него в номере зазвонил телефон. Разговора Конт не слышал.

— Что-то случилось? — спросил следователь, увидев как переменилось лицо собеседника, когда он, закончив разговор, снова вышел на балкон.

— Случилось… Полчаса назад пропала связь со «Свирепенем», — взволнованно сказал астроном.

— Этого я и боялся, — последовал неожиданный ответ.

«Свирепень» благополучно проскочил между Ураном и Нептуном (не все верили, что это получиться с первого раза) и вырвался на космический простор. Плутон, находившийся в те дни по другую сторону Солнца, был кораблю не помеха. Скорость возрастала так же быстро, как если падать с Эмпайр Стэйт Билдинг без парашюта, поэтому по утрам Марку казалось, что он снова на Земле. Суровый окрик командора возвращал его на корабль.

«Пора за штурвал!» — донеслось из репродуктора. Марк побрел на центральный пост, чтобы сменить на вахте бортинженера-серцееда. Тот уже вовсю драил пуговицы, и едва Марка занял место за пультом управления, бортинженер рысью побежал подбивать клинья под дверь Вериной каюты. До сих пор у него ничего не получалось. Не получилось и на этот раз. Уставший и разочарованный, бортинженер отправился в свою каюту, где его ждала чашка с чаем и лошадиной дозой бутабарбитала, который Марк подсыпал вместо обычного брома. Похожий напиток ожидал и командора и бортмеханика. Со штурманом (они дежурили вместе) Марк решил обойтись одним эфиром. Что делать с Верой, он пока не решил.

Через час после начала вахты Марк ненадолго отлучился с центрального поста. На законный вопрос штурмана, где он был, Марк ответил, что готовил криогенные камеры. Штурман очень удивился и хотел спросить зачем Марку понадобились криогенные камеры, и почему он держит в левой руке револьвер. На второй вопрос ответ был бы прост — в правой руке Марк держал кусок ваты, хорошенько смоченный эфиром. Эфир, близко поднесенный к лицу, заставляет думать только о хорошем, может быть поэтому штурман не стал сопротивляться. Его тело обмякло, Марк подхватил штурмана под руки и оттащил к ближайшему креслу. Первая часть плана была выполнена.

Веру разбудил тихий звук, доносившийся со стороны двери. Сначала она подумала, что это одна из подопытных белых мышек вырвалась из клетки. Но почему мышь прибежала к ее каюте, а не к камбузу? За дверью засопели. Мыши так не сопят и Вера догадалась, что за дверью стоит бортинженер. Она закрыла глаза и притворилась спящей. Бортинженер не видел, закрыты у нее глаза или открыты, но, все равно, поверил, что Вера все еще спит и убрался к себе в каюту пить чай. Вера снова уснула и проснулась только через час. Было тихо. Подождав, для верности, несколько минут, Вера протерла глаза, встала с кровати и стала неспешно одеваться.

Марк думал, что успеет перенести в криогенную камеру всех четверых до того как Вера выйдет из каюты. Троих он уже перенес, остался только командор, и его каюта, как назло, находилась рядом с Вериной.

— Похоже, я проспала самое интересное, — сказала она, увидев Марка со спящим Вулшитером на плече. Она сама удивилась тому, что сказала именно так, а не воскликнула «Что случилось?!» или «Что с командором?!». Марк опустил командора на пол. Тот сладко всхрапнул. Пришлось перевернуть его на живот, чтобы не храпел.

— Ему так не удобно, — сказала Вера и только сейчас пришла в себя. —Марк, что происходит?.. — сдавленным голосом спросила она.

— Он спит, — ответил Марк и приложил палец к губам, — Тссс.