Она не боялась. Она уже умирала раз – или не раз – и знала, что это не так уж страшно.

Лиар улыбнулся. Улыбка эта была столь лёгкой, что её можно было принять за игру звёздного света.

– Не надейся, – сказал амадэй. – Тебе ещё жить долго и счастливо. Разве может порядочная сказка обойтись без счастливого конца?

Таша упала в чёрную бездну его зрачков – и выдохнула в последний раз.

Снова опустил взгляд на рукоять в виде языка пламени, которая виднелась над неподвижной Ташиной грудью.

– Зельда, Зельда… – Имя сестры в его устах шуршало печальным стуком гальки на пустынном берегу. – Ты и правда редко слушала меня. А стоило бы. – Одним быстрым движением Палач вытащил стилас обратно на свет. – Я говорил и то, что сделаю всё, дабы мне не пришлось выбирать.

Склонив голову, коснувшись губами неподвижных девичьих губ, он выдохнул в эти губы пару коротких слов.

Секундой позже раздался судорожный, хрипящий звук, с которым Ташины лёгкие снова наполнились воздухом – жадно, словно она тонула.

– Полезный ритуал. Не зря когда-то изобрёл, – сказал Лиар Арону, замершему в паре шагов от него. – Уверен, когда расскажешь, что её вернул к жизни поцелуй любви, она придёт в восторг. – Палач коснулся пальцами девичьей шеи, уверяясь, что там снова мерно бьётся пульс. Небрежно бросил ненужный больше клинок на снег, осыпав тот кровавыми каплями. – Зельда поверила, конечно же… Разорвала связь, чтобы я не воспользовался её беспомощностью, и не в том смысле, в каком ей пользовался Ликбер. Жаль, успела удрать, но это поправимо. – Когда дыхание Таши стало ровным, он бережно опустил девушку наземь. – Рана от стиласа уже затянулась, включено в условие заклятия, а вот плечо её лучше подлата…

Ладонь Зрящего хлестнула его по щеке.

Руки Зрящего опрокинули его на землю.

Пальцы Зрящего сомкнулись на его шее.

Лиар не сопротивлялся: лишь с неожиданным интересом смотрел на брата, душившего его с выражением сосредоточенной ненависти на лице.

– Дядя Арон! – Лив с криком рванула к ним. – Дядя Арон, хватит!

– Арон, это просто тело. – Иллюзионист, с которого спало магическое оцепенение, вмиг очутился за спиной амадэя. – Тело невинного мальчика. – Ладонь Вермиллиона легла на плечо, скрытое тёплым плащом и чёрной фортэньей. – Здесь два человека, которым нужна ваша помощь, Арон, опомнитесь!

Амадэй всё же отдёрнул руки, позволив лже-Алексасу судорожно закашляться.

Когда Зрящий сел на выжженной земле – на коленях, между Ташей и братом, спиной к нему, – Лиар лежал на спине и хохотал звонким мальчишеским смехом.

– Браво, браво! Вот это пыл, вот это праведный гнев! – Палач сел, потирая шею. – Ладно тебе, не завидуй… не играл бы в заботливого папашу, может, тоже бы досталось.

В стороне Странница и Заклинатель хлопотали над Мечницей, в беспамятстве лежавшей на земле. Кес поодаль бил хвостом по растрескавшейся земле. Лив глядела на Лиара с заворожённым ужасом; перехватив взгляд девочки, Палач подмигнул ей – и когда та, вздрогнув, зажмурилась, посмеялся чему-то, прежде чем вновь посмотреть на брата.

Стоя на коленях, Арон накрыл обеими ладонями рану, зиявшую на Ташином плече. Золотой свет озарил растёкшуюся по рубашке кровь, пока Зрящий сжимал губы так, будто не оборачиваться стоит ему невероятных усилий.

Будто он знал: обернётся – и едва ли сможет удержаться, чтобы не натворить глупостей снова.

– Приятно скоротали последние дни, правда? Общались, сражались во имя общей цели, спасали мир… совсем как в старые добрые времена.