Станислав Востоков. Картуз уполномочен заявить
Вместо предисловия
В некотором царстве, в некотором государстве жила-была деревня Кисляевка, прославившаяся на весь мир своими Кисляевскими водами за высокое содержание пузырьков. Еще в деревне жила-была церковь, деревянная, которую царь Петр Алексеевич своими руками построил, когда в плотницких работах тренировался перед закладкой кораблей. Но главной достопримечательностью деревни был на первый взгляд незаметный зеленый домик с надписью на доске: В А Г О Н Всемирная Организация Государств по Охране Натуры Кисляевское отделение В этом домике жили-были два сыщика, прославившиеся на весь мир своими подвигами и приключениями. А начиналось все так…
Как познакомились Картуз и Ведеркин Во дворе стояла гулкая ночь. Инспектор Иван Иванович Картуз дремал. Луна нахально светила начищенным лицом в левый глаз инспектору. Картуз во сне говорил: — Вы кому светите? Вы уголовному розыску светите? Где деньги? Не отпирайтесь, мы все знаем! Даже то, о чем вы понятия не имеете. Ясно? Лицо его приняло ответственный вид и вспотело. Брови стянулись к переносице. — Молчать! Шантажистка! — крикнул инспектор и стукнул кулаком по ковру на деревянной стене у кровати. — А-а-а! — раздалось за стеной. — Убивають! Инспектор открыл правый глаз, левый он открыть не смог из-за луны. — Ограбление, — сказал он. — Голос не мужской, а следователь… — Картуз посмотрел на потолок. Там сидел толстый таракан и доедал хлебную крошку. Инспектор сощурил правый глаз. Таракан подавился, судорожно вцепился в потолок и на рачий манер скрылся в норке, вскоре оттуда послышалась возня, шум собираемых чемоданов и удаляющийся топот. — … женский, — окончил мысль инспектор. Сделав сальто, Картуз выпрыгнул из кровати, на лету выхватил газовый пистолет и выбежал на улицу. Он стал медленно огибать бревенчатый дом. Повернул за угол. И остановился. Из стены на него смотрел жуткий тип с пистолетом. Его волосы, по площади не сильно уступающие лысине, были всклокочены. Белый ночной колпак висел на правом ухе, закрывая бумбоном глаз. Под левым набряк мешок. Инспектору этот субъект явно был знаком. Лицо его отражало бурную мозговую деятельность. Он, судя по всему, тоже встречал Картуза раньше. Инспектор напрягся. — Так, — думал он, — в нашей деревне оружие только у меня, дробовик деда Ерофея не в счет. Колпак ношу лишь я, и лысина опять же… Вероятность совпадения крайне мала. Все ясно. Это ОКНО! Лицо типа озарилось тихой гордостью, но тут же приняло сосредоточенное выражение, и сыщик, скрипнув однопетельной дверью, вошел в сени по бесшумному методу Коврова-Тапкина. Перебежками он продвигался по территории врага. За каждым выступом мог таиться бандит. Около печки, дышащей жаром и пахнущей картошкой, он остановился, готовясь к финишному броску. Инспектор думал: «Печь горячая. Зачем? Ведь лето. А! Жертва молчала и единственный способ развязать язык…» Из сумрака донеслись проклятия: — Басурманы! Не для того я пять лет партизанила, чтобы надо мной по ночам изголялись! Ни местов уступить в транспорте, ни поспать по-человечески! Соседку явно взяли в плен. — Надо спасать старуху, — решил Картуз. Противников, принимая во внимание слова бабки, было больше, но он не мог оставить старого человека в беде. Сыщик вынул из печки тлеющую головешку и, подсветив свое лицо снизу, по способу Минина-Пожарского, вылетел из-за печки. — Инспектор Картуз! — сообщил он. — Всем стоять, не двигаться! Девочки налево, мальчики направо! В углу на кровати, у той самой стенки, за которой спал инспектор, съежилась соседка. |
