– Ты ничего не понял.

– Всё я понял. – Он достал из пистолета обойму и зарядил в неё один патрон. Горбун наблюдал за ним с нарастающей тревогой. – В тюрьме не ромашки цветут. Там приходится выживать. Ты либо возглавляешь систему, либо система тебя уничтожает. Выжимает все соки, а жмых бросает на корм скоту. Мы не от хорошей жизни планируем убить скольких? Двух или трёх человек?

– Ясновидящих среди нас нет. В спортлото можно не участвовать. Большие деньги всегда кровь и борьба.

– Тогда для чего ты распинаешься передо мной? Призываешь к человечности?

– Твоя необузданность может нам дорого обойтись.

– Понукать собой я никому не дам, – второй и третий патроны исчезли в магазине. – За остальное не переживай. Ты просил достать вещи, и они здесь. Не сомневайся во мне.

Горбун решает прояснить одну деталь. Заряженный пистолет нервирует его.

– Не вздумай колоться в пятницу. Ты нужен мне трезвым.

– Подсматриваешь за мной? – Счастливчик неумело изобразил удивление. – Нехорошо.

– Я не стану доверять единственную жизнь наркоману с оружием.

Внутренне ухмыляясь, Счастливчик закончил развлекаться. Обойма полна.

– Встану на учёт, когда обзаведусь деньгами.

Горбун схватился за спасительную насмешку. Заводить разговор в тупик, доводить спор до кровопролития ему не хотелось. Сейчас, по крайней мере.

– Нам нужно вернуться к делу. Убери пистолет.

– Он мне не мешает.

Горбун наступил на горло потрёпанной гордости. Пацану не занимать смелости. В их опасном предприятии это полезное качество.

– Всё ли понятно на рисунке?

Густо обведённые грифелем контуры местности плясали на гладкой поверхности чертёжного листа. Для наглядности Горбун вывел названия объектов печатными буквами.

– Знатные каракули. Не хватает буйства красок. Зелёный пришёлся бы в самый раз.

– Закончил паясничать?

– Ты не выдержал масштаб. И забыл нарисовать микроавтобус.

– Нарисуй его сам.

– Что за синяя клякса?

– Взрыв. – Горбун обвёл кружком место разрыва гранаты. – Здесь будет находиться бронеавтомобиль.

– Продолжай.

– Начну издалека. Вечер в курортном городе всегда многолюден. Банк закрывается в семь. Деньги инкассируют как правило за полчаса до закрытия. Удивляет, почему при неизменном графике никто не сподобился совершить налёт до нас. В отделении работает два кассира, менеджер зала и управляющий. Можно до бесконечности гадать много ли посетителей в пятницу вечером захотят оплатить счета или воспользоваться банкоматом. Далее магазин. Я изучил расписание автобусов. Люди возвращаются с работы в начале восьмого. Нам повезло, что с шести до семи рейсов не предвидится. – Горбун почесал за ухом кончиком карандаша. – Между входом в банк и входом в магазин одиннадцать метров. Убойный радиус разлёта осколков гранаты двадцать пять метров.

– Служебный ход расположен за углом. Зевак там обычно не бывает.

– Совершенно верно.

– Ты хочешь бросить гранату под днище? Нас разметает осколками, а добьют из пистолетов.

– Мы не будем высовываться на площадь.

– Тогда как мы возьмём деньги?

– Крыша!

Горбун победоносно выудил сигарету из пачки. Чиркнув зажигалкой, затянулся, выпуская в отравленный нечистотами воздух кольцо дыма.

– Поясни, – Счастливчик запутался.

– Мы заляжем на крыше. Согласен, неудобно. Жара, невозможность справить нужду, сухая пища и прочие следствия ограниченной подвижности.