Навязчивые мысли об Эльзе не выходили из головы. Вот почему он сидел в гостиной, а не на веранде. Не хотел искушать себя.

Может он всё испортил, показав себя животным? Зря он насел на неё вчера. Не смог нормально объясниться в чувствах. Писатель, называется.

После обеда из риса с овощами, он задумал искупаться. Залез в купальные шорты и обмазался водостойким кремом от загара. Опасно шутить с ультрафиолетовым излучением имея пшеничный цвет волос.

Достал из подсобки раскладной лежак со спинкой, бросил в сумку книгу, бутылку воды, да пару бутербродов. Пусть вторая половина дня пройдёт под эгидой пассивного отдыха. Он честно заслужил беспечный вечер плодотворным трудом.

Раскинув лежак, надел привезённую из Москвы маску для плавания, затянул на затылке ремешок. Подумал, что за такие деньги на пляже должна находиться будка со спасателем в красных шортах. К открытому морю тревожную кнопку не подключишь.

Перед погружением разогрел мышцы с суставами наклонами, вращением и разведением конечностей. Сделав несколько глубоких глотков воздуха, вошёл в солёную воду. Когда вода добралась до подмышек, поплыл. Никогда не считал себя выдающимся пловцом. Если сведёт ноги или прихватит сердце, спасти его будет некому. Бенефициарам бизнеса стоит крепко задуматься о последствиях экономии на безопасности гостей.

Задерживая дыхание и опуская голову под воду, он быстро осознал всю бессмысленность своей затеи. Прозрачность Чёрного моря на этом участке составляла не больше трёх-четырёх метров. Мутная взвесь препятствовала обзору. С тем же успехом он мог барахтаться возле берега.

Он перевернулся на спину, дрейфуя к мели. Расслабленное тело покачивалось в такт слабым волнам. Набравшее силу солнце слепило. Раскинул руки и закрыл глаза, позволяя шуму моря заполонить разум. Космическая невесомость убаюкивала, унося прочь внутренний монолог.

Он проваливался в холодную, бесконечно удлиняющуюся пустоту, где вместо звёзд на невидимых нитях болтались несбывшиеся мечты тех, кто населял планету прежде. Нефритовые всполохи освещали мириады окаменевших каплей. В каждой капле навечно заточена квинтэссенция человеческой души. Альфа и Омега. Конец и начало всего сущного.

Фантомы растраченных впустую жизней взывали к нему, умоляя не повторять их ошибок. Утробные голоса химер заклинали дать им второй шанс, наслаиваясь, и перекрикивая друг друга. Безобразные клешни тянулись из удушливых темниц, хватаясь за иллюзии минувших дней.

Отголоски жалких стенаний насквозь пронизывали метафорический вакуум. Сатанинская какофония из осколков разбитых грёз. Кладбище не родившихся идей, куда путь вымощен оправданиями и трусостью.

Ему не место в этом гиблом болоте.

Вода хлынула в уши, он потерял равновесие, камнем пойдя ко дну. Всё больше теряясь в пространстве, нещадно молотил под водой руками. Не видел дна. Свет. Надо плыть на свет. Воздух в лёгких заканчивался. Под маску набралась вода. Паника железной лапой вцепилась в горло.

Надо упокоиться! Надо понять, где верх!

Спасительный проблеск замаячил по левую руку. Жадно загребая воду, поплыл в этом направлении. На последнем издыхании вынырнул на тёмно-зелёную поверхность, выплёвывая изо рта воду. Первым делом стащил с головы маску. Протёр глаза, оглянулся по сторонам.