— Заткнись! — буркнул Юджин.

— О’кей, — гость смиренно кивнул и вновь опустился на табурет.

Посреди гостиной стояли два дешевеньких чемодана с облезлыми ручками. Я подошла к ним, испытывая колоссальное внутреннее напряжение. Опыт — великое дело. Когда-то, в прошлой жизни, я воспринимала вещи адекватно. Однако вследствие испытаний, через которые меня протащили славные органы советской госбезопасности, естественная для любой нормальной бабы логическая схема «красивая вещь — примерка у зеркала — выход в свет — оценка окружающих» была безжалостно разрушена, а вместо нее сложилась принципиально иная: вещь, которую тебе приносят, в первую очередь указывает на характер занятий, ожидающих тебя в самое ближайшее время. Стильный костюм жены французского дипломата…

Пиджак, юбка и жабо бесполой представительницы советского вангоговедения… Мышастое пальто польской провинциалки средних лет… Комбинезон и сапоги бесстрашной покорительницы пражской канализации… Неописуемые ризы смиренной беглянки в стенах католического монастыря…

Мысленно успокаивая себя тем, что скромные размеры чемоданов физически не способны вместить водолазный скафандр или парашют Котельникова, я щелкнула замками и откинула крышку первого чемодана. Вещи были добротные, красивые и без малейшего намека на авантюрность нового предприятия, в которое меня явно собирались втянуть два американца, о чем-то шептавшиеся на кухне. Меня, однако, насторожило то, что все, кроме белья и обуви, — два скромных, но дорогих платья, красивое темно-серое пальто из джерси, тонкий кашемировый свитер — было как минимум на два размера больше. А поскольку я давно уже перестала верить в случайности, то приняла эту информацию как некий намек и задумалась, что бы все это значило. Поразмыслив некоторое время и ни до чего не додумавшись, я решила ознакомиться с содержимым второго чемодана, но меня остановил голос Юджина:

— Вэл!

— Что?

— К тебе можно войти?

— Попробуйте.

— Хочешь виски?

— Почему нет?..

Они явились с бутылкой, бокалами и чистой пепельницей. Водрузив все это на круглый стол в центре гостиной, мужчины уселись. Бержерак выглядел озабоченным, хотя и не преминул — очевидно, по инерции — бросить на меня очередной пылкий взгляд.

— Присоединяйся, девушка, — Юджин кивнул на стул.

Я покорно села и вопросительно взглянула на него:

— Судя по всему, диагноз уже известен?

— В целом, — кивнул Юджин. — Я буду говорить по-французски, чтобы Кевин мог участвовать в разговоре. Только не перебивай меня. Все вопросы — потом.

Я согласно кивнула.

— Два дня назад в Прагу, в экскурсионную поездку, приехала семейная пара — господин Тео Брунмайер и его супруга Берта, подданные Австрийской республики. Это — наши люди, Вэл, приехали они на наши деньги и, как ты понимаешь, не случайно…

Я вновь кивнула, пытаясь тем временем разобраться, какое же чувство преобладает во мне — страх или любопытство?

— Обратно в Вену они должны улететь сегодня вечером. Вместо них, как ты уже догадываешься, полетите вы — ты и Кевин. С документами на имя Тео и Берты Брунмайеров. До вылета больше восьми часов, так что время для необходимых приготовлений у нас есть. Теперь вопросы.

— Эта… — я прокашлялась. — Эта Берта похожа на меня?

— Прямая противоположность, — улыбаясь, ответил Юджин. — Невысокая брюнетка, полная, в очках, нос картошкой, лоб низкий, и, вдобавок ко всему, она беременна, на восьмом месяце.