– Есть и другие свидетели. Опознавать преступника будете не только вы. Есть и свидетели, которым предстоит опознать вас.

Биргитта Руслин умоляюще посмотрела на Хун, которая изучала какую‑то точку у нее над головой.

– Я уезжаю домой, – сказала Биргитта. – Через два часа мы с подругой должны отправиться в аэропорт. Сумочку мне вернули. Помощь, оказанная китайской полицией, заслуживает всяческих похвал. Я даже подумываю напечатать статью в шведском юридическом журнале, рассказать о своих переживаниях и выразить благодарность. Только вот опознать преступника не сумею.

– Наша просьба о содействии едва ли так уж нелепа. По законам этой страны вы обязаны помогать полиции в расследовании тяжкого преступления.

– Но я должна лететь домой! Сколько это займет времени?

– Вряд ли больше суток.

– Нет. Это невозможно.

Биргитта не заметила, что Хун подошла ближе.

– Мы конечно же поможем вам перерегистрировать билеты, – сказала она.

Биргитта Руслин хлопнула ладонью по столу:

– Я улечу сегодня. Не желаю затягивать поездку еще на сутки.

– Чань Бин занимает в полиции высокое положение. Если он что‑то говорит, значит, так надо. Он вправе задержать вас в стране.

– Тогда я требую дать мне возможность поговорить с посольством.

– Разумеется. – Хун положила перед ней мобильный и листок с номером телефона. – Посольство откроется через час.

– Почему я обязана в этом участвовать?

– Мы не хотим наказывать невиновного, как не хотим и отпускать на свободу преступника.

Биргитта Руслин пристально посмотрела на Хун Ци и поняла, что вынуждена остаться в Пекине как минимум еще на сутки. Они твердо решили задержать ее здесь. Хочешь не хочешь, придется смириться. Но никто не заставит ее опознать человека, которого она не видела.

– Мне нужно поговорить с подругой. И как быть с моим багажом?

– Номер останется за вами, – ответила Хун.

– Полагаю, это уже улажено. Когда было решено задержать меня? Вчера? Позавчера? Сегодня ночью?

Ответа Биргитта не получила. Чань Бин закурил очередную сигарету и что‑то сказал Хун.

– Что он сказал? – спросила Биргитта.

– Что нам надо поспешить. Чань Бин – очень занятой человек.

– Кто он?

– Чань Бин – очень опытный следователь, – объяснила Хун, пока они шли по коридору. – Он расследует происшествия с такими, как вы, с гостями нашей страны.

– Он мне не нравится.

– Почему?

Биргитта Руслин резко остановилась:

– Раз уж мне придется задержаться, я требую, чтобы вы были со мной. В противном случае я не покину гостиницу, пока не откроется наше посольство и я не поговорю с ними.

– Я буду с вами.

Они вернулись в ресторан. Карин Виман как раз встала из‑за стола. Биргитта объяснила, что произошло. Карин смотрела на нее с растущим изумлением:

– Почему ты ничего не рассказала мне? Тогда бы мы, понятно, учли, что, возможно, тебе придется здесь задержаться.

– Я же сказала: не хотела тебя тревожить. Да и себя тоже. Думала, все уже позади. Сумочку мне вернули. Однако придется остаться здесь до завтра.

– Это вправду необходимо?

– Полицейский, с которым я только что говорила, явно не из тех, кто меняет свои решения.

– Если хочешь, я тоже останусь.

– Поезжай. Я прилечу следом, завтра. Позвоню домой и сообщу, что произошло.

Карин по‑прежнему колебалась. Биргитта проводила ее к выходу.

– Поезжай. Я останусь и во всем разберусь.