– От кого она услышала о катастрофе?

– От Я Жу. Брата Хун. По его словам, Хун решила заехать поглубже в буш, хотела увидеть диких животных. Шофер якобы слишком превысил скорость. Джип перевернулся, и Хун умерла мгновенно. Вдобавок машина загорелась из‑за утечки бензина.

Биргитта Руслин покачала головой. И поежилась. Она попросту не могла себе представить, что Хун умерла, стала жертвой банальной дорожной аварии.

– Несколькими днями раньше между Хун и Ма Ли состоялся долгий разговор, – продолжала Хо. – Не знаю о чем. Ма Ли не нарушает оказанного друзьями доверия. Но Хун однозначно предупредила: если с нею что‑то случится, вы должны об этом узнать.

– Почему? Мы были едва знакомы.

– У меня нет ответа.

– Ма Ли, наверно, все‑таки объяснила?

– Хун хотела, чтобы вы знали, где найти меня в Лондоне, если когда‑нибудь потребуется помощь.

Биргитта Руслин почувствовала, как с новой силой нахлынул страх. Зеркальное событие, думала она. На меня нападают посреди пекинской улицы. С Хун происходит несчастье в Африке. Каким‑то образом это взаимосвязано.

Сообщение напугало ее. Если вам когда‑нибудь потребуется помощь, знайте, в Лондоне есть женщина по имени Хо.

– Нет, все‑таки я не понимаю. Вы приехали предупредить меня? Но что может случиться?

– Подробностей Ма Ли не сообщила.

– Однако написанного в письме оказалось достаточно, чтобы вы приехали сюда? Вы знали, где я живу, где меня найти? Что написала Ма Ли?

– Хун рассказала ей о шведке‑судье, госпоже Руслин, которая была ее давним близким другом. Описала прискорбное нападение и тщательное полицейское расследование.

– Она правда так говорила?

– Я цитирую письмо. Слово в слово. Кроме того, Хун упоминала о фотографии, которую вы ей показывали.

Биргитта вздрогнула:

– В самом деле? О фотографии? А больше она ничего не говорила?

– Говорила о китайце, который, как вы считали, имел отношение к событиям в Швеции.

– Что она сказала о нем?

– Хун тревожилась. Она что‑то обнаружила.

– Что именно?

– Не знаю.

Биргитта молчала. Пыталась истолковать сообщение Хун. Возможно, это предостерегающий оклик из безмолвия? Хун подозревала, что с нею может случиться беда? Или знала, что Биргитте грозит опасность? Выяснила, кто такой тот человек с фотографии? Почему же тогда не сообщила об этом?

Тревога в душе росла. Хо молча в ожидании смотрела на нее.

– На один вопрос я должна получить ответ, – наконец сказала Биргитта. – Кто вы?

– Я живу в Лондоне с начала девяностых. Приехала тогда как секретарь посольства. Потом меня назначили главой британско‑китайской торговой палаты. Сейчас я сама себе хозяйка, консультирую китайские компании, которые намерены обосноваться в Лондоне. Кроме того, имею дело с большим выставочным комплексом, строящимся вблизи шведского Кальмара. Работа заставляет меня разъезжать по всей Европе.

– Откуда вы знаете Хун?

Ответ прозвучал совершенно неожиданно:

– Мы родственницы. Двоюродные сестры. В общем‑то знакомы с детства. Хотя Хун на десять лет старше меня.

Биргитта Руслин думала о том, что Хун якобы назвала ее своим давним другом. Здесь заключено какое‑то послание. У нее напрашивался только один вывод: их короткая дружба затронула глубины. И большое доверие было уже возможно. Или скорее необходимо?

– Что было в письме? Обо мне?

– Хун хотела, чтобы вас известили как можно быстрее.

– А еще?

– Я уже говорила. Вы должны знать обо мне – где я, на случай, если что‑нибудь произойдет.

– Вот здесь рвутся все нити.