— Наверное, ты прав, — пожала плечами Лина. — Во всяком случае, других версий у нас нет. Странно только, что при всей своей интеллигентности наш ученый позволил себе говорить с немолодой дамой в таком непозволительном тоне…

— Ну, может, старик элементарно сорвался, — предположил Петр, — не железный ведь. От вашей женской болтовни порой и не так взвоешь. Он ведь жаловался, что ему здесь все мешают работать. А сегодня у него и впрямь не гостиничный номер, а какой-то проходной двор. Вначале мы с тобой притащились, время у человека отняли, а потом эта любительница китайского массажа явилась… Я, кстати, тоже за шторой постепенно зверел, — шутливо зарычал он, — целых сорок минут воздержания! Для молодожена, пожалуй, многовато. Давно пора заглянуть в наш номер!

И супруги, переглянувшись, как заговорщики и, не размыкая рук, шагнули в лифт. Не смотря на ужасное происшествие на рынке, медовый месяц все-таки обещал быть сладким…

В душе у Маргариты Павловны все кипело.

«Нет, каков мерзавец, — негодовала она, — не забывая кокетливо поглядывать на свое отражение в витринах, — этот тип еще посмел на меня орать! А я ведь пришла договориться с ним по-хорошему!».

Дама резко свернула в переулок. Рядом с иероглифами на двухэтажном домике красовался красный крест. А вот и аптека! Марго заметила ее еще из окна автобуса.

— Хэллоу! — сказала Маргарита и приветливо улыбнулась. Китайцы радостно закивали надменной европейке. Туристки всегда что-то покупают, причем чаще — совершенно ненужные им снадобья. Для этого и прилетают за тридевять земель, чтобы с удовольствием

денежки тратить. А у этой дамочки, увешанной золотом, похоже, с деньгами проблем нет.

Маргарита спросила по-английски, где можно приобрести биодобавки и лечебную косметику, и китайцы в ответ закивали еще старательнее. Маргарита опять убедилась: с иностранными языками в Пекине явная напряженка. Заметив растерянность иностранки, продавщица вежливо взяла ее за руку и подвела к прилавку, на котором стояли красивые баночки и коробочки с надписями по-английски. Маргарита взглянула на цены и оторопела. Ценники на всех этих баночках, тюбиках и коробочках оказались отнюдь не «китайскими», а очень даже европейскими. Точнее, западно-европейскими. Разумеется, Маргарита Павловна могла себе позволить покупку нескольких баночек — как обычный покупатель и просто как состоятельная женщина. Но Марго была отнюдь не домохозяйкой, и давно уже тратила не денежки мужа, а свои кровные. В общем, считать наличность она умела, как всякая бизнес-леди, и потому сочла китайские цены совершенно беспардонными. Тем более — при таком-то сервисе, когда от продавцов и слова-то доброго по-английски не добьешься.

— Мерси, — перешла зачем-то Маргарита на французский и неожиданно для себя ядовито завершила краткий спич на немецком, который учила в школе: — Ауф видерзейн!

Продавщицы были, наверное, последовательницами Конфуция, во всяком случае, ни один мускул на их гладких круглых личиках не дрогнул, и они продолжали приветливо улыбаться, провожая иностранку к двери.

Маргарита вышла из аптеки и, поймав такси, потребовала:

— Рынок! Маркет! Быстрее!

Когда через полчаса она увидела русские надписи над входом, то как-то сразу успокоилась.

«Даже хорошо, что этот червяк сушеный отказался со мной ехать, — подумала она, — по крайней мере, не будет торопить, ныть и тянуть на улицу. Большинство мужчин совершенно не выносят, когда женщины «зависают» возле прилавка» или пропадают на полчаса в примерочной кабинке.