И Маргарита решительно распахнула стеклянную дверь рынка.

— Крем из земтюга, — широко улыбнулась Марго китаянка. — Бели, не позалеес. Будес молодая и класивая…

Маргарита окинула витрины цепким взглядом бизнес-леди. Ого! Да здесь просто сокровищница Клеопатры! На полках громоздились пирамиды стеклянных баночек, пластиковых пакетиков и фарфоровых пузырьков. Внутри баночек в золотых и серебряных блестках таинственно мерцали крупные жемчужины.

— Настоясие. Не бойся, растворяца на лице без остатка, — успокоила китаянка. Есть серебряный крем, а есть золотой.

— И почем это богатство?

Продавщица назвала ну просто смешную цену, и в глазах у Маргариты вспыхнули азартные огоньки

— А это еще что за пакетики? — Маргарита ткнула пальцем в стопку пакетиков, возвышавшуюся в глубине прилавка.

— Осень холосые маски. Со спелмой барашка, — объяснила китаянка и захихикала. — Спелма — это холосо. Осень омолазывает…

Маргарита представила прозрачную бесцветную массу у себя на лице и невольно поежилась. Кто знает, что китайцы напихали в рыночный контрафакт? Того гляди, от этих восточных притирок борода и усы начнут расти…

— Ну, ладно, возьму на пробу. Послушай, милая, а чего-нибудь другого, без спермы и жемчужин, у вас нет?

— Есть, — китаянка кивнула с таинственным видом. — Но это стоит мало-мало дорого. Зато будес осень молодая и класивая…

— Неси, — решительно приказала Маргарита. — Это то, что мне сейчас нужно.

Марго, женщина постбальзаковского возраста, с большими, ярко-фиалковыми глазами, в уголках которых лучились морщинки, почуяла: вот оно! То, что она искала! Маргарита не раз слышала от обеспеченных подруг, побывавших в Поднебесной, что тамошние массажисты, специалисты по иглоукалыванию и прочие восточные целители буквально творят чудеса. А Маргарита Павловна в последнее время как раз мечтала о чуде. Только чудо могло спасти ее красоту, которая предательски исчезала, таяла, утекала, как вода между пальцами. Судьба, щедро одарив ее в начале жизни, теперь безжалостно отбирала этот дар. И как всякая красивая женщина, привыкшая прежде быть в центре внимания, Маргарита болезненно переживала исчезновение восхищенных мужских взглядов из ее жизни. Она все чаще вспоминала поговорку, что красивая женщина умирает дважды. Между тем, умирать она пока не собиралась, тем более, что косметология развивалась в последнее время опережающими темпами.

Подругам, не таким красивым, как она, стареть было, конечно, тоже обидно, но не так больно. Мужчины и прежде не очень-то оглядывались им вслед и уж, тем более, не замирали на полуслове, засмотревшись на совершенный изгиб шеи, густой завиток темных волос на покатых плечах, белоснежную улыбку или сияние глаз. В общем, утратить их внимание было не так обидно: не велика потеря. Мир мужчин, как злое зеркало, не сообщал им ежеминутно, что все изменилось. Что подросли миллионы других, красивых и юных — тех, кто теперь «на свете всех милее, всех румяней и белее». Не особенно «парясь о мужиках», подруги Маргариты старели тихо и покорно, уйдя с головой в домашние хлопоты и в воспитание маленьких внуков. Но Маргарита сдаваться не собиралась. У нее с недавних пор был к судьбе свой кругленький счет.

Муж Марго месяц назад объявил, что уходит к другой. Словно и не было двадцати лет, прожитых вместе, как будто страстная любовь в юности и общая взрослая дочь в зрелости — это так, мелочи жизни. Не говоря уже про общее имущество, семейные заботы и обязательства. Мимолетные увлечения, как и многолетние любовницы, у мужа, разумеется, бывали и раньше, но это не особенно мешало их налаженному и комфортному быту.