|
Уж больно он шиковать любит… Я же думал, периодически морщась от боли в башке, о картах. Вернее, одной карте. О карте Стервятника. — Неважно выглядишь, приятель, — вдруг сказал Комбат. — Надо бы тебя подлечить… Пожалуй, прогуляюсь за пивцом к Любомиру. Тебе оно сейчас будет как нельзя кстати. Любомир, если вы не знакомы, работает в «Лейке». Хороший бармен в не самом плохом баре. Я там тоже, кстати, работаю по вечерам. Увы, на фоне Любомира я сейчас натурально нищеброд. Любомир промышляет перепродажей хабара и прочими сомнительными делишками под патронажем многоопытного Хуареса и имеет нормальные деньги. А я? То-то же. — Постой. Наверное, у меня и вправду был жалкий вид. Во всяком случае, Комбат сочувственно вздохнул, обозревая измятый ландшафт моей физиономии. — Что? Не надо пива? — Да я не про то… — А про что? — Ты что-нибудь о Слоне слышал? — О Слоне?.. Идиотский вопрос: кто же в Зоне не слышал о Слоне? Вот только то, что знает умник Комбат, зачастую кардинально отличается от того, что знают отмычки. — …Что именно ты хочешь узнать о Слоне? Люблю я все-таки лаконичных людей. Может, я в другой жизни был греком-спартанцем? Во всяком случае, обстановочка в моей берлоге вполне себе спартанская. И к тому же все покрыто античной пылью поистине марафонской толщины. — У Слона была карта Стервятника? Или это художественный свист? — спросил я. Комбат глянул на меня теперь уже с откровенным сочувствием. И вздохнул. Такой, мол, большой, а в сказки веришь! — Я серьезно, Комбат. Думаю, она стоит хороших денег. И если ее как следует толкнуть… Например, Хуаресу, а? — Дурак ты. Трубач, и уши у тебя холодные, — ответил он. — Как можно толкнуть то, чего не существует? Тем более Хуаресу. Хуарес — он же реалист, итить его двести! Довод казался вполне резонным. Но меня не убедил. Проницательный Комбат это понял. Потому что покачал головой и презрительно процедил: — Чушь все это псевдособачья. Карта Стервятника! Оттого Слона и прибрали Хозяева Зоны, что он уже совсем с катушек съехал. И начал верить чему попало. Комбат решительно распахнул дверь. — Не делай резких движений, Гоша. Дожидайся меня с пивом. Я вернусь. — Я так и знай, — слабым эхом откликнулся я. Затем выбулькал из горлышка половину чайника, давно уже отказавшегося свистеть (к вящему спокойствию хозяйских денег), с наслаждением вытянул ноги и отвернулся к стенке. Карта Стервятника — есть. Ее не может не быть! Что бы там ни говорил Комбат. Личный Апокалипсис — штука крайне неприятная, особенно когда она превращается в Акапеллипсис. Но Комбат молодчина, позаботился об инструментальной поддержке. |
