|
Он неразборчиво пробормотал что-то и рухнул, разливая вино. Никто не направился ему помочь. - Видимо, он опять чересчур набрался. - Увы, бедный Юнгер, - сказала она без выражения. - Когда-то я хорошо его знала. Дождь продолжал падать, а танцоры кружились по залу, словно фигурки в любительском кукольном театре. - Вот они! - крикнул человек в малиновом хлопающем плаще, не из членов Круга. - Спускаются! Все, кто был еще вменяем, смотрели верх, и дождь лил им в глаза. В безоблачной зелени плыли три серебряных дирижабля. - Они пришли за нами, - заметил Мур. "Они сделали это!" Музыка на мгновение замерла, словно маятник в высшей точке. И заиграла снова. "Доброй ночи, леди, - выводил оркестр, - доброй ночи, леди..." - Мы спасены! - Поедем в Юту, - его глаза были влажными, - у них там нет моретрясений и цунами. "Доброй ночи, леди..." - Мы спасены! Она стиснула его руку. "Весело мы кружимся, - ликовали голоса, - кружимся, кружимся..." - Кружимся, - сказала она. - Весело, - подтвердил он. "Над глубоким морем!" *** Месяц Круга спустя после величайшего происшествия в истории Круга, едва не положившего ему конец (другими словами, в лето господне и президента Кэмберта 2019-е, через двенадцать лет после моретрясения), члены Круга Мур и Леота (урожденная Лахезис <В греческой мифологии - парка, отмеряющая человеку нить его жизни.>) стояли на ступенях Дома Спящих на Бермудских островах. Было почти утро. - Я верю, что люблю тебя, - проговорил он. - К счастью, для любви не требуется вера, - ответила она, прикуривая сигару от его огня, - потому что я не верю ни во что. - Двадцать лет назад я встретил на балу прелестную женщину и танцевал с нею. - Пять недель назад, - поправила она. - Я спрашивал себя, захочет ли она когда-нибудь покинуть Круг, вновь стать человеком и возложить на себя бремя земных тягот. - Я часто спрашивала себя о том же, - сказала она, - в минуты скуки. Она не захочет. По крайней мере, пока не станет старой и уродливой. - Значит, никогда, - он грустно улыбнулся. - Вы очень любезны. - Она направила струю дыма к тропическим звездам, коснувшись рукой холодной стены здания. - Однажды, когда люди перестанут на нее оглядываться кроме как для того, чтобы сравнить ее с какой-нибудь кудрявой девочкой из далекого будущего, - или когда изменятся стандарты красоты, - тогда она пересядет с экспресса на местный поезд и позволит остальному миру ее обогнать. - И на какой бы станции она ни вышла, она всегда будет одна в чужом городе, - закончил Мур. - Кажется, что мир перестраивают ежедневно. Я встретил однокурсника на вчерашнем приеме - то есть прошлогоднем, - и он обращался со мной так, словно годится мне в отцы. Через каждое слово повторял "сынок" да "малыш" - и он вовсе не пытался шутить. Это соответствовало тому, что он видел перед собой. Он испортил мне аппетит. - Ты понимаешь, куда мы движемся? - сказал он в спину Леоте, обернувшейся к спящему саду. - Прочь! Вот куда. |
