Хорошо хоть гарпия быстро успокоилась. Алиса, так ее звали.

Опершись на крылья, как на руки, сидя к Лехе вполоборота – его глаза невольно скашивались на холмики грудей с вершинками сосков, выглядывающих из‑за волны медных волос, – она покачивала левой ножкой и болтала.

Леха иногда вставлял словечко, но больше просто слушал.

И украдкой косился на трупы ее мучителей. Прошлое тело Алисы очень быстро побледнело, покрылось гнилостными язвочками и разложилось, уже и кости рассыпались в прах. А вот те два трупа… Лежат себе, и хоть бы что.

И телам ничего не делается, и одежда все такая же целая, и оружие. Это чтобы другие игроки могли забрать?

А может быть, те же двое, что играли в этих телах, возьмут новые и вернутся сюда? За своим добром. Забрать оружие, боеприпасы, бронежилеты с каской…

Черт его знает. Вот только трупы выглядели совсем свежими. Теплыми. Полными крови… Леха сглотнул – жажда потихоньку пробуждалась – и тут же отвел глаза. Высасывать эти трупы? При Алисе?… Ни за что на свете!

Она вдруг замолчала.

– Леш?… Что‑то не так?…

– Угу. Не так, – подтвердил Леха с самым мрачным видом. – Первый раз за последнюю неделю почувствовал себя человеком. И знаешь, кто в этом виноват?

На миг на лице Алисы появилось удивление – и тут же пропало. Она рассмеялась, дернула плечом.

– Да ну тебя! Ты так нахмурился… Я уж думала, ты всерьез…

Леха сидел возле нее, привалившись к валуну, и чувствовал себя дураком. Незаслуженно счастливым идиотом. Первые лучи солнца разогнали ночь над пустынен, и искристый смех Алисы…

Леха сидел, слушал и счастливо жмурился. Даже подступающая жажда казалась чем‑то далеким и игрушечным.

– Лис, а ты за что попала? – наконец решился вклиниться в ее щебетание.

И все изменилось.

Смешливые зеленые глазищи словно закрылись ставнями, отгородившись. Лицо застыло ледяной маской…

О дьявол! Это же здесь табу. Сатир же предупреждал: нельзя говорить, за что сюда попал! И интересоваться этим, наверно, тоже нельзя. Почему‑то.

– Лис… Ч‑черт… Прости, я не то имел в виду… я… Леха тяжело вздохнул – и сдался. Слова не шли.

Да и к черту эти слова! В конце‑то концов, ну что тут такого – спросить, за что она попала? Ведь за что‑то же она сюда попала?! И явно не за то, что угостила пивом младшего братца, не достигшего совершеннолетия…

– Да нет, ничего, – сказала Алиса, все еще хмурясь. – Я скажу, просто… – Она улыбнулась, и в глаза вернулись шаловливые искорки: – Только не смейся, ладно?

– Не буду, – мрачно пообещал Леха. – Неужели… неужели готовила подрыв Штукадюймовочки?

– Пф! Бери страшнее!

– Торговала хомячками‑убийцами?

– Еще хуже… – Алиса лукаво улыбнулась: – Ночная ведьма.

– Ы?… – Злая компьютерная ведьма. Леха наконец‑то сообразил, куда она клонит. Изумленно уставился на Алису, словно в первый раз увидел.

– Хакерша?…

– Ха‑кер‑ша, – медленно проговорила Алиса, пробуя слово на вкус – Звучит хищно, почти как harsh key‑shark. – Она улыбнулась и помотала головой: – Нет, уж лучше просто хакер…

Леха тупо моргал. Молча. А что тут скажешь? Какая‑нибудь аферистка на доверии или, там, мелкая воровка – еще туда‑сюда. Не то чтобы лучше, но хотя бы можно понять. А вот киберковбой… Да еще в юбке…

– Ты побледнел или мне кажется?

– Кажется.