Назойливый старикан больше не пытался руководить таджиками. Он выискивал в здании угол или площадку, где не велись работы, садился на специально принесённый раскладной стульчик и писал что-то в блокнот.

Один раз Жека не удержался и спросил:

— Что вы там всё время пишете?

— Я творческая личность, мне нужно работать.

— А место удобнее, чем стройка не нашли?

— Меня вдохновляет обстановка. Вокруг суматоха, идёт трансформация среды. Люди трудятся и я пишу. Но не просите, чтоб я дал прочитать, я не готов.

Жека усмехался:

— Я тоже не готов. Просить.

В другой раз обнаружил его в офисе, за столом Карины. Блокнотик лежал перед глазами, Эдуард печатал на клавиатуре ноутбука. Он мельком взглянул на вошедшего. Взор был как бы затуманен вдохновением. Даже каска снята и бунтарски брошена на диван.

— И? — Спросил Жека.

— Карина разрешила мне пользоваться компьютером для моих нужд. Перепечатываю начистовую.

Жека ожидал Карину сегодня вечером и был в прекрасном настроении:

— О! Вот как. Значит готово. Дадите прочитать?

Эдуард покосился и чётко сказал:

— Нет.

Жека пожал плечами и сел на диван.

Он не мог определиться, чем раздражает старикашка. Не от того ли, что ведёт себя так, будто обладает чем-то таким, что ставит его выше Евгения? Хотя явно ничего такого у старикана нет. Не от того ли, что у него есть тайные дела с Кариной, в которые Жека не посвящён? Или от того, что именно тайные дела и являются тем, что ставит Эдуарда выше Жеки?

Эдуард гордо прошёл мимо него и встал у принтера:

— Да, молодой человек, такие вот дела, — пробормотал он и ожидающе уставился в щель. Вместо бумаги с распечаткой получил тишину.

Ещё немного потоптался возле аппарата, вернулся к компьютеру и нажал кнопку. Тишина.

— Что же ты не печатаешь? — Спросил Эдуард аппарат и ещё несколько раз стукнул по клавишам.

Жека поднялся, нащупал на задней крышке принтера переключатель и щёлкнул. Комната наполнилась жужжанием механизмов. Показались долгожданные печатные листы.

Эдуард оттолкнул Жеку, хотя тот и не собирался трогать распечатки:

— Это моё! Вот когда своё распечатаете, молодой человек, тогда и трогайте.

— Какой вы странный!

Жека вернулся на диван и отгородился от чудака журналом.

Принтер выкинул последние листы и затих. Эдуард собрал в стопочку и уложил в старомодный кожаный портфельчик с потёртой медной пряжкой:

— Я вам больше не нужен?

Жека изумлённо выглянул из-за журнала:

— Вы? Мне? Зачем?

— Ну, как, посмотреть за строительством…

— Не помню, что ранее нуждался в помощи.

— Тогда я пошёл, — полувопросительно полуутвердительно сказал Эдуард, будто отпрашивался.

Дверь за ним закрылась. Усилием воли Жека заставил себя дочитать до конца статью о сценаристе Истоне Эллисе.

Встал, прошёлся по комнате. До прихода Карины ещё два часа. Посмотрел в окно. Рабочие сгрудились вокруг бетономешалки и медитативно наблюдали её вращающееся тело. С таким же видом они медитируют на варящийся плов или закипающий чайник.

Сел за стол Карины, щёлкнул по значку «Корзина» и нашёл удалённый Эдуардом файл.

Прочитал:

2

Карина и театр кино. doc

Карина стояла в центре зала.

Она закрыла глаза. Она впитывает время. Пропускает его сквозь себя и представляет прошлое.