Себастьян де Кастелл. Клинок предателяПлащеносцы – 1
Моей матери М. Дж., которая как-то в детстве отвела меня в сторону и сказала: «Знаешь, нам нужны деньги, и проще всего заработать, сочиняя романы». При этом она забыла упомянуть, что за всю жизнь не издала ни одной книги.
ЛОРД ТРЕМОНДИ
Представьте себе, хотя бы на мгновение, что ваше самое заветное желание исполнилось. Не какое-то там простое и понятное желание, о котором вы рассказываете друзьям, а мечта, настолько сокровенная, что, даже будучи ребенком, вы боялись говорить о ней вслух. Представьте, например, что вы страстно желали стать плащеносцем, войти в число легендарных виртуозов клинка, магистратов, странствующих по городам и весям, чтобы любой человек, независимо от пола и чина, мог добиться правосудия, прибегнув к силе королевского закона. Вы мечтали стать защитником для множества людей, а для некоторых даже и героем. Ощущали тяжесть форменного кожаного плаща на плечах, обманчивую легкость внутренних костяных пластин, делающих вас неуязвимым. Представляли, что в дюжине потайных карманов у вас будут храниться всевозможные инструменты, хитроумные приспособления, редкостные пилюли и снадобья. Мысленно сжимали рукоять шпаги, помня о том, что плащеносец — отличный фехтовальщик и при необходимости способен поспорить в поединке с любым соперником. А теперь вообразите, что ваша мечта сбылась, несмотря на то что в нашем мире, где боги и святые вечно замышляют недоброе, этого просто не могло произойти. Итак, вы стали плащеносцем — более того, первым кантором магистратов. Рядом с вами два лучших друга. Постарайтесь теперь представить, где вы находитесь, что видите, что слышите, с какой несправедливостью сражаетесь… — Они опять кувыркаются, — сказал Брасти. Я заставил себя открыть глаза и увидел тускло освещенный коридор трактира, вычурный и грязный: он напоминал о том, что когда-то этот мир, возможно, и был приятным местом, но сейчас окончательно прогнил. Мы с Кестом и Брасти охраняли коридор, удобно устроившись в ободранных креслах, принесенных снизу из общей гостиной. Расположились напротив огромной дубовой двери, ведущей в покои, которые занимал лорд Тремонди. — Ты это брось, Брасти, — сказал я. Он сверкнул испепеляющим, как ему казалось, взглядом, но вышло не очень. Для этого Брасти был чересчур симпатичным. Высокие скулы и крупный рот обрамляла рыжевато-золотистая бородка, которая лишь подчеркивала очаровательную улыбку, не раз выручавшую Брасти из бед, до которых доводил его острый язык. В остальных же случаях ему помогало мастерство лучника. Но когда Брасти пытался пригвоздить кого-то взглядом, то выглядело это так, словно он на вас дуется. — Что я должен бросить, скажи на милость? — поинтересовался он. — То, что, заманивая меня в плащеносцы, ты обещал мне жизнь героя, а вместо этого я обнищал, терплю оскорбления и ко всему прочему вынужден исполнять роль жалкого телохранителя при странствующем купце? Или то, что мы сидим тут и слушаем, как наш милостивый благодетель — заметь, я называю его так условно, ибо он пока нам даже ломаного гроша не заплатил, но сейчас не об этом, — сидим и слушаем, как он валяет какую-то девицу уже в который… в пятый раз за вечер? И как только этому жирному жлобу хватает сил? То есть я имею в виду… — Возможно, дело в травах, — перебил его Кест, разминая затекшие мыщцы с грацией, приличествующей танцору. — Травах? Кест кивнул. — Что может знать о травах так называемый величайший в мире фехтовальщик? — Несколько лет назад один аптекарь продал мне снадобье, которое, по его словам, укрепляло руку даже у полумертвого. Я принял его перед боем с полудюжиной наемников, которые собирались убить свидетеля. |
