– Хм, – скептически буркнул Хэри. – А куда ты приткнешь социальную полицию?

Дункан будто скрипнул горлом – наверное, хотел рассмеяться.

– Инквизиция .

– В смысле как испанская инквизиция?

Дункан не ответил – в этом не было нужды. После всего, что пережил Хэри за день, убеждать его не требовалось.

– Ты хочешь сказать, что слепой бог, типа, обглодал Землю и теперь нацелился на Поднебесье?

– Студия. Орган. Чувств. Выяснить. Вкусно. Ли .

– Это еще одна метафора, да? – переспросил Хэри. – Я прав?

– Может. Быть .

Хэри долго сидел в кресле рядом с отцом, взвешивая книгу на ладони.

– Но почему ВРИЧ? – спросил он наконец. – Это ведь не больно тонкий инструмент. Почему сразу… грубыми мерами?

Дункан промычал что-то.

– Потому. Что , – отчеканил водер. – Хорошо. Получилось. На. Земле .

Хэри протер глаза. В другой день он посмеялся бы над словами отца и пошел спать. Дункан был безумен. Болезнь пожирала его рассудок на протяжении сорока лет. Вот и показатель безумия: он, похоже, действительно верил в эту хрень. «Я бы спросил его, так ли это, – подумал Хэри, – но какая разница? Или он псих и не верит в нее, или псих и верит.

Так и так он псих».

Его раздумья прервал негромкий голос Эбби – домашнего компьютера. Динамики в стенах фокусировали звук, и казалось, что голос исходит из-за левого плеча хозяина.

– Хэри, тревога. Машина без допуска садится на лужайке перед парадным.

Под ложечкой у него засосало, словно он оказался в невесомости.

– Эбби, опознать неизвестную машину. Исполнить.

– Хэри, неизвестная машина дает код опознания транспорта для заключенных социальной полиции.

Хэри едва не уронил книгу, словно та обожгла его, и поспешно засунул на полку корешком внутрь.

«С другой стороны, – подумал он тупо, – если он псих, это не значит, что он не прав».

5

Хэри прислонился к косяку парадной двери, бессмысленно пялясь в небо, покуда социальные полицейские готовились погрузить Дункана вместе с койкой в зэковозку. Брэдли пробормотал что-о из-за спины, но Хэри не слышал его. В ушах с гулом билось пламя сгорающей в прах жизни. Пальцы его разжались, и смятая распечатка ордера спорхнула на мраморные плиты.

Этого следовало ожидать.

Вило – сука…

Ублюдок настучал на отца.

Он сдал социальной полиции книги Хэри – те самые, полузапретные, что хранились в его сейфе в поместье Сангре-де-Кристо. Свидетельство праздножителя о том, что запечатанные коробки он получил от Хэри, не имея представления об их содержимом, социальный суд признал уликой первой степени. Так что теперь к обвинениям в адрес Хэри добавилось еще и хранение запрещенной информации.

А вот последствий, наверное, даже Вило не предвидел: социальной полиции потребовалось не больше пары часов, чтобы отыскать судью, который пересмотрел приговор Дункана по делу о подрывной деятельности. В этом Хэри даже не мог обвинить Вило: это была только его вина. Давно следовало сжечь проклятые книжки к чертям. В этот раз Дункан лагерем не отделается.

Он пойдет под ярмо.

Социальный лагерь имени Бьюкенена требовал вносить плату за уход за заключенными, включая внушительный аванс. Поручительства Хэри они не приняли, а кредита у него не осталось и сбережений тоже, потому что все до последнего ушло на залог.

– Как долго? – пробормотал он. – Сколько он протянет?

Брэдли покачал головой.