- У его высокопреосвященства, отец Фома, иное мнение, суть которого
мной изложена. Что же касается вас и письма святейшего папы Урбана Восьмого,
какое вам надлежит вручить его высокопреосвященству господину кардиналу
Ришелье, то он позаботился о том, чтобы это было сделано в подобающей
обстановке в Лувре, где его величество король Людовик Тринадцатый даст вам
особую аудиенцию в присутствии его двора.
Сирано вскочил:
- Я готов оказаться в рядах гасконцев и посчитаться с испанцами,
которым я не намерен простить пущенной в меня из-за угла пули в Вечном
городе.
- Не забывайте, Бержерак, не там, а "на восточной границе Франции", -
перебил Мазарини. - В боях близ Музона.
- К востоку от Франции, - повторил Сирано. - За Музоном.
- Решено! - внезапно воскликнул появившийся Лебре. - Мы едем вместе. Я
вступаю в роту гасконцев вместе с тобой!
ШЛЯПА КОРОЛЯ
За день до появления Мазарини в Мовьере, едва Жозеф Ноде добрался до
дворца кардинала Ришелье и был незамедлительно принят им, между ними
произошел разговор.
Ришелье выслушал сообщение Ноде о том, как он выполнил поручение
господина Ноаля и доставил во Францию синьора Кампанеллу и сопровождающего
его тяжело раненного испанской пулей господина Сирано де Бержерака.
Когда же речь зашла о том, что Кампанелла и раненый юноша путь по
Папской области до устья Тибра проделали в гробах, крышки с которых сняли
лишь в открытом море, кардинал Ришелье нахмурился, встал из-за стола,
сбросив привычно примостившегося у него на коленях кота, и стал расхаживать
по кабинету так, что полы его повседневной сутаны с алой подкладкой стали
развеваться.
- Весьма скверные новости привезли вы мне из Италии, господин Ноде, -
сказал он, выслушав доклад. - В ваших книгах, которые мне привелось читать,
все устраивалось много лучше, чем получилось у вас на деле.
- Но, ваше высокопреосвященство, - забормотал смущенный Ноде, - оба
беглеца благополучно прибыли во Францию и синьор Кампанелла привез с собой
письмо святейшего папы Урбана Восьмого, адресованное вам лично. Синьор
Кампанелла обязан вам вручить письмо сам, как повелел папа.
- Прискорбно, что я не имею на руках этого письма, - опять недовольно
заметил Ришелье, - Однако цепь логических построений позволяет мне прочесть
его на расстоянии.
- Ваше высокопреосвященство! Такое деяние доступно лишь вашему высокому
уму.
- Какой же вы писатель, господин Ноде, если не сможете представить
себе, что МОГ написать святейший папа, направляя мне письмо с освобожденным
узником после его тридцатилетнего заключения?
- Увы, ваше высокопреосвященство, я должен признаться, что моего
воображения недостаточно.
- Здесь требуется отнюдь не воображение, почтенный Ноде. |