— Не надо. — Он накрыл лицо руками. — Элиза. Не будем об этом.

Когда она положила руку ему на плечо, он дернулся, и это сильно ранило. Но Элиза дала ему свободу.

— Акс, помоги мне понять, почему. И я оставлю тебя в покое.

Он очень долго молчал, она была уверена, что Акс попросит ее уйти. Но потом он прокашлялся.

— Ты знаешь, что в ночь набегов мой отец работал в доме аристократов. Я рассказывал об этом. — Он помедлил. — На самом деле, вернемся к самому началу. Ты помнишь кухню, которая так понравилась тебе?

— Да, она невероятная.

— Она сделана в память о моей матери.

— Прими мои сожаления… она тоже умерла… я думала о…

— О нет, она жива. Живет в особняке какого-то богатея, зарабатывает на жизнь как проститутка, раздвигая ноги. — Акс так сильно нахмурил брови, что его глаза едва были видны. — Поэтому на самом деле мой отец умер задолго до своей физической смерти.

— Он так сильно любил ее, — печально прошептала она. — О, Акс…

— Я ненавижу эту кухню. Каждый гребаный листочек и тупую розочку, которую он вырезал женщине, не любившей его… Господи, ты бы видела, что хранится в подвале. После ухода матери мой отец проводил там дневные часы, работая над фигурками. — Свет от камина плясал на его лице, искаженном от гнева. — Этот мужчина в своем горе был чертовски жалким. Она бросила его и своего ребенка, взяла и ушла… испытывая отвращение к жизни в их семье, она не взяла с собой даже свою одежду и личные вещи. А что сделал он? Скорбел. Он должен был послать ее ко всем чертям и заняться своей жизнью.

Элиза покачала головой.

— Сколько тебе было?

— Это произошло еще до моего превращения. Лет десять, наверное. Она заменила нас, словно домашнюю технику. Кассетный плеер поменяла на айПод. Она не оглядывалась назад… а мой отец так и не смог посмотреть вперед. Он застрял в одной точке, убежденный, что в любой момент она зайдет в эту дверь, попросит прощения, и все станет как прежде. Но он заблуждался. Да ладно… мы жили в этом дерьмовом домишке, вместо машины — подержанная развалюха, ее постоянно лапали грубые руки чернорабочего. Ее сын? Я был маленьким нескладным дерьмом. — Акс покачал головой. — Но после ее ухода я быстро вырос. Я не скучал по матери, хрен ей. Я ненавидел ее и радовался тому, что она держалась от нас подальше. Я не знаю, где она, да и плевать я хотел… черт, жаль, ее не убили в набегах.

Элиза сделала глубокий вдох.

— Должно быть, ты чувствовал себя преданным. И потому что она бросила вас, и потому что твой отец покинул тебя.

Акс пожал плечами.

— Физически он не ушел. Он кормил меня. Давал мне крышу над головой. Но он так погрузился в фантазию о ней и ее божественном возвращении… — Акс нахмурился и посмотрел на Элизу. — Не верю, что говорю обо всем этом.

Рискнув, она потянулась к нему и погладила его руку.

— Акс, я никогда не осужу тебя. Ты должен мне верить.

— Уверена в этом?

— Продолжай, и я докажу.

Акс щелкнул костяшками руки, одна за другой, и Элиза видела, как при этом расслабляются огромные мускулы его рук.

— Я принимал много наркотиков. Уже после превращения. Просто не мог оставаться здесь с отцом. Я ненавидел его. Действительно ненавидел, хотя он ни в чем не был виноват. Он был хорошим мужчиной, немного мягким внутри, но он заслуживал большего, чем получил от своей шеллан. Заслуживал большего от своего сына.

— Ты был ребенком. Будучи детьми, мы стремимся к выживанию, в какой бы семье ни родились.