А смысл? - изумился я. Какой в этом смысл? Никакого, согласился Карл. И это нравится мне больше всего, особенно в сочетании с изображением Гекаты. Пошли, покажу кое-что.

    Мы спустились в подвал, и Карл буквально ткнул меня носом в стену - смотри внимательно. Дверь, конечно, декорация, но заперта на совесть.

    И действительно, старинный врезной замок был в полном порядке, даже без следов ржавчины, что, с учетом подвальной сырости, само по себе чудо. И он был заперт - в каменной толще стены кто-то заботливо выдолбил дополнительную дыру, в которую вошел поршень.

    Что скажешь? - спросил Карл, и я ответил, что бывший жилец, установивший дверь, был безумен, зато последователен, дотошен и чертовски остроумен в своем безумии - словом, наш человек. Это конечно, рассеянно согласился Карл. Но я о другом думаю. Ключ. Вполне возможно, где-то до сих пор есть ключ от этой двери. И хорошо бы его отыскать. Дохлый номер, сказал я, но он, разумеется, только отмахнулся. И правильно сделал.

    Карл, понятно, не удовлетворился собственной экспертизой. В его подвале за год побывало полдюжины специалистов, которых он как-то ухитрился отыскать, обаять и зазвать в гости. Их общий вердикт гласил: время - середина или вторая половина пятнадцатого века. Место же определить не удалось. Скорее всего, Европа, уточнять никто не брался - похоже, у нашей дверки просто не было аналогов.

    Толедо, твердил Карл, вот увидишь, Фил, это дверь из Толедо. Кто-то из изгнанников прихватил с собой не только ключ, но и дверь от дома. Ни в одном источнике об этом нет ни слова, но книги пишут люди, а они знают не все. Вернее, вообще ни черта не знают. Представь, если бы тебе пришлось писать, скажем, мемуары о соседях по лестничной площадке, причем уже после того, как они уехали в неизвестном направлении и у тебя не осталось возможности выспросить подробности. Как бы ты ни старался, в твоем отчете будет, в лучшем случае, сотая доля правды о них. Да и то сомневаюсь. Впрочем, если эти люди напишут о себе сами, правды в их рассказе будет не намного больше, даже если они не станут намеренно искажать факты в свою пользу. Человеческая память - несовершенный инструмент, к тому же люди склонны делить события своей жизни на «важные» и «несущественные»; несущественные, как правило, опускают, а они и есть правда, ее живая плоть, упустишь одну-единственную мелочь, и подлинности как не бывало. Поэтому история - не более наука, чем художественная литература, я всегда это говорил.

    Словом, с тех пор Карл ищет ключ от нашей Двери-в-Подвале. По моим расчетам, этого развлечения должно было бы хватить до конца самой долгой жизни, какую только можно вообразить. И вдруг такая новость - нашел. Ну ничего себе.

    -  Рассказывай, - говорю. - Как ты его нашел? Где? Почему думаешь, будто…?

    -  Рассказываю. Как всегда, то есть почти случайно. Будешь смеяться, в интернете на форуме кагофилов.

    -  Кого-кого филов? - привычно пошутил я.

    Дурная все-таки у меня манера - автоматически выдавать старые шутки всякий раз, когда прозвучит кодовое слово. Как попугай, прости господи.

    Но Карл великодушно улыбнулся и ответил, согласно традиции:

    -  Кого надо, того и филов. Ты еще хотел спросить, почему я думаю, будто это тот самый ключ. Элементарно, Ватсон. Я читал его описание - это раз. Видел фотографии - это два. Вроде все сходится. Но, конечно, надо проверить.

    -  Ну и дела, - вздыхаю. А что тут еще скажешь.

    -  Самому не верится, - кивает Карл.