|
Ах, какое любопытство, удивление и страх должен был испытать юноша, увидев меня! Самое странное изменение имени из всех возможных. Как бы там ни было, Каликсто вернулся ко мне, и я была счастлива! Как только я узнала об этом, как только почувствовала это, хладнокровие вернулось ко мне. Я заставила себя успокоиться, собрала всю свою ведьминскую силу и прежние таланты — и устремилась к нему. Не физически, не голосом, нет: я увидела Каликсто мысленным взором. Увидела улицу, где он стоял, увидела его глазами окно Комнаты костей, проникла в его сознание, в его мысли, в его сердце — и таким образом привела к себе своего спасителя. Я должна была сделать это, пока мое сознание оставалось ясным, потому что серебристое питье Бру вызывало глубокий отупляющий сон. Бру занимался чем-то у себя на assoltaire, до меня доносился стук его молотка. Он сооружал новый большой атанор, готовясь к тому моменту, когда я достигну совершенства. Я слышала, как удары его молотка эхом отдаются на улице, где стоял Каликсто. Юноша выкрикивал мое имя, и звуки его голоса доносились до меня через окно, как серенада. Нет, я слишком романтизирую тот момент. Его голос был неуверенным, испуганным и негромким. Потом я узнала, что Каликсто мог и не прийти, ибо подумывал наняться на то же самое судно, принадлежащее «Бернхему и K°» и опять отплывавшее в Роттердам. Кто упрекнул бы его? То, что он увидел на борту «Афея», полгода преследовало его в страшных снах. Но, к счастью, Каликсто возвратился. Он был близко и мог спасти меня, если только мы поспешим, если Бру не явится раньше его. Один образ я очень старалась не вызывать в воображении, чтобы Кэл не увидел его: это черная дверь дома Бру. Ибо трудность состояла вот в чем: как провести Каликсто в дом так, чтобы ему не пришлось ни стучаться, ни называть моего имени? Нужно было просто отворить дверь и войти, ни в коем случае не называя моего имени, а потом незаметно пробраться в Комнату камней. Я припомнила все, что написано в «Книгах теней» о способах мысленно направлять действия человека, и мне удалось совершить задуманное — почти все. Каликсто действительно подошел к вымазанной дегтем двери — это не было ни счастливым случаем, ни моей заслугой, потому что юноша под моим мысленным руководством исполнился решимости и изучал каждую дверь на той улице — и открыл ее, не постучав, после чего попал во двор. Там Каликсто, увы, не обратил внимания на подоспевших к нему павлинов, а также прочую белесую живность (он принял их за альбиносов) и опять выкрикнул мое имя. Молоток Бру замер. Я так запаниковала, что едва не потеряла сознание, утратила контроль за мыслями юноши и предоставила Каликсто действовать по собственному усмотрению. Он закричал, обращаясь к тому, кто — как он только что слышал — стучал молотком где-то на крыше. Я изо всех сил пыталась поднять шум, чтобы он привлек внимание Кэла и привел его ко мне, но у меня едва хватало сил приподнять руки и ноги, да и оковы сильно ограничивали свободу движения. Мне оставалось только двигать койку по паркетному полу. Подать голос я по-прежнему не могла из-за кляпа. На самом деле, хотя я еще не знала этого, у меня вообще не было голоса: то ли ртуть разъела голосовые связки, то ли они ослабли от бездействия, то ли их повредила регулярно засовываемая в горло фарфоровая воронка. Когда Каликсто звал меня уже со двора, белые вспышки на стенах Комнаты камней стали еще яростней, словно белая плоть поняла, что назревает конфликт. Крылья яростно разгоняли сернистый дым (говорят, такой же дым сочится из глубоких горных трещин, достающих до самого ада), и он стал закручиваться в маленькие черные вихри, напоминающие торнадо. Впрочем, мои глаза могли обмануть меня, как и все прочие органы чувств. За исключением ушей — ведь я слышала во дворе шаги обутых в сапоги ног Каликсто и узнала его голос. |
