Рхиоу вытаращила глаза: Сааш попыталась еще раз ухватить струны – и снова не смогла этого сделать. В подобной напряженной ситуации последнее, что ожидала бы услышать Рхиоу, было мурлыканье. Однако она, несомненно, его слышала! Рхиоу изумленно обернулась и увидела Арху, выгнувшего спину и словно окаменевшего; он смотрел не на Сааш и не на ворота, а в темноту за ними. Издаваемые им звуки говорили не об удовольствии: это было ужасное пронзительное мурлыканье, которое сопровождает иногда ужас или боль; у Рхиоу на загривке шерсть встала дыбом.

– Арху…

Он не обратил на нее никакого внимания; теперь его била дрожь, глаза широко раскрылись, зрачки расширились.

– Что-то приближается, – хрипло прошептал он.

Кошки прислушались, ожидая уловить красноречивую вибрацию рельсов – знак того, что по главному туннелю мимо башни, где сорок путей сходятся всего в четыре, вне расписания движется локомотив. Однако ничего подобного не наблюдалось. Не было слышно и того, что каким-то краем сознания ожидала услышать Рхиоу: крысиного визга, – хотя от одной мысли об этом шерсть ее встала дыбом.

Яркое воспоминание, – мысленно сказал Урруах. – Мы слишком рано привели его сюда.

– Арху, – обратилась к котенку Рхиоу, – пожалуй, вам с Урруахом лучше вернуться в главный зал.

– Это ничего не изменит, – странно сухим, безжизненным голосом ответил Арху. – Оно все равно приближается. Оно приходило раньше. Один раз – чтобы осмотреться. Один раз – чтобы попробовать. Один раз – чтобы пожирать…

– Отведи его обратно, – сказала Рхиоу Урруаху.

Тот сделал шаг вперед, схватил Арху за шкирку, как если бы это был совсем маленький котенок, одним прыжком вскочил на платформу и поспешил прочь, таща за собой Арху, как лев – пойманную газель. К счастью, малыш все еще был в состоянии «шага вбок»; если бы кошки позволили кому-то из служащих станции наблюдать, как котенка по платформе волочит нечто невидимое, то это потом вызвало бы весьма выразительные комментарии Харла.

Рхиоу снова повернулась к Сааш, которая тихо шипела от растерянности и гнева.

– Что случилось?

– Не знаю! Я проверяла эти ворота не более пяти минут назад, и все было в порядке. – Сааш высвободила лапы из светящегося переплетения, потом осторожно зацепила одним когтем узел из трех струн, который должен был дать отчет о состоянии ворот. Сааш потянула его на себя, и световые линии послушно выгнулись наружу, ожили, налились темно-красным свечением.

– Видишь? Как будто все в порядке. И все же ворота отказываются открывать доступ в гиперпространство! Такое впечатление, что функция контроля за исправностью просто отсутствует. Ворота не желают работать!

– Такое не может случиться. Никак не может!

– Я раньше думала, что и уничтожить записи работы ворот тоже невозможно, – прошипела Сааш, – однако на этой неделе сюрпризы следуют один за другим. Так что же нам делать? Не существует способа заставить ворота функционировать, – Сааш снова запустила лапы в переплетение струн, пытаясь потянуть их на себя, и снова ее когти ничего не зацепили, – раз они не откликаются. Все равно что уронить предмет и обнаружить, что он не падает. Да ведь отменить тяготение легче, чем работу гиперструн! Добрая Иау Прародительница, что творится?

– Хотела бы я знать! – совершенно искренне ответила Рхиоу: жизнь становилась более сложной, чем ей было по вкусу. – Нам нужен совет, совет дельный и безотлагательный. – Она оглянулась на ворота.