— Хм. Наверное. — Стала бы Энни оставлять ей подсказки, как в квесте? Возможно. Но при этом Энни совершенно не умела хранить секреты. — Просто я сомневаюсь, что она смогла бы провернуть это без моего ведома.

— А твой отец или Фрэнк?

Хейзел замолчала, обдумывая вариант.

— Оба уже давно не заходили в магазин.

— Тогда кто это, по-твоему, делает? — спросил Ноа, сминая пустую обертку от сэндвича и убирая ее обратно в холодильник.

— Не знаю. Я думала, может, Алекс. Есть доступ, но нет мотива.

Ноа рассмеялся:

— Мотива? Дело становится все серьезнее.

Хейзел бросила скомканную обертку от сэндвича ему в голову, но он успел ее поймать.

— Конечно, это серьезно.

— И правда, очень серьезно, — подтвердил он с дразнящей улыбкой. А потом достал пакет чипсов, и Хейзел по-настоящему стала нравиться эта затея с пикником на пляже.

— Ну, кто бы это ни был, эта подсказка — не самая плохая идея.

Ноа слегка толкнул ее плечом:

— Фух. Не хотелось бы, чтобы твой день на пляже оказался худшим.

Хейзел прижалась к нему. Безусловно, не худшие ощущения. Когда она узнает, кто оставлял эти подсказки, нужно будет обязательно его поблагодарить.

Они закончили обед без внезапных нападений местных чаек. Хейзел сунула пальцы ног в песок возле одеяла и подставила лицо солнцу. С моря дул прохладный ветер, так день становился комфортным, а не жарким, и Хейзел почти ощутила приближение осени.

Скоро все изменится.

Она вдохнула солоноватый воздух и почувствовала, что хоть немного, но вышла из тупика. Вот она сидит на пляже во вторник, а в ее карманах полно сокровищ. Неплохой день ВЕЛЕХЕНО.

— Эй, а ты прочел книгу? Ту, что с подсказкой о пляже? — спросила она.

Ноа улыбнулся ей, растянувшись на одеяле. Огромная шляпа закрывала его глаза, и он даже не удосужился сдвинуть ее, чтобы Хейзел было видно его рот, пока он говорил. У Ноа были красивые губы. Мягкие и нежные. Всегда чуть что улыбались. Само собой, несерьезно.

— Конечно.

— И?

— Хорошая. — Ноа расплылся в улыбке. — Очень познавательная, как я и думал.

К счастью, шляпа прикрывала верхнюю половину его лица, и он не видел, как Хейзел покраснела, в чем сама не сомневалась. Не стоило поднимать тему книги, но не успела она упрекнуть себя за это, как Ноа притянул ее к себе, укладывая рядом.

— А теперь поспим, — пробормотал он, но его глубокий голос пробуждал в ней чувства, отнюдь не располагающие ко сну. — Сон на пляже — это лучший сон.

С этим было бесполезно спорить, поэтому Хейзел закрыла глаза и позволила дыханию Ноа и шуму волн убаюкать ее.

Глава 11

Хейзел устроилась на одеяле рядом с Ноа, скрестив руки за головой. Она надела капюшон и походила теперь на маленькое морское существо, выглядывающее из раковины. Ноа лежал на боку и вдруг понял, что изучает изящные черты ее лица. Она сняла очки, и он смог разглядеть серебристый ободок вокруг зрачка ее теплых карих глаз. Прежде Ноа никогда не обращал внимания на такие мелочи. Само собой, он мог припомнить: светлые глаза или темные, глядящие с интересом или без, — но не более того.

Ее кудри выбились из-под капюшона и обрамляли круглое лицо. А губы… он не мог слишком долго смотреть на них, не испытывая желания прикоснуться своими, но сейчас они были мягкими и расслабленными, со слегка приподнятыми в улыбке уголками. Хейзел выглядела счастливой и умиротворенной.

— Расскажи мне что-нибудь, чего никто не знает, — сказала она, и лучи послеполуденного солнца коснулись ее лица.