Изменить размер шрифта - +
Владимир остановил коня, с

седла было видно через головы собравшихся, как лицо латинянина покраснело от натуги, а глаза стали круглыми, как у совы.
   — Вы кланяетесь не богам, а идолам! — донесся яростный крик на ломаном языке полянского племени.Из одного дерева делаете своих богов и свои

лопаты. Так почему не кланяетесь и лопатам?
   Владимир видел, как лица мужиков посерьезнели. Один сказал предостерегающе:
   — Ну-ну, ты богов наших не тронь. Хвалишь своего, ну и хвали. А нашего не тронь. Мы ж твоего не трогаем?
   — А я вам говорю,надрывался латинянин,что только наш бог — настоящий! А все остальные — демоны. Бог настолько велик, что его нельзя

изобразить ни в камне, ни в глине, ни в дереве. А все, кого изображаете, это демоны! А наш бог настолько всемогущ, что нет ничего на свете, чего

он не мог бы сделать...
   Из задних рядов протиснулся крепкий немолодой мужик. Он был в простой холщовой рубахе с открытым воротом. За пеньковым поясом торчал

плотницкий топор. Лицо его было изуродовано шрамами, правое ухо срублено. Глаза смотрели со злым весельем:
   — Все?
   — Все! — ответил латинянин яростно.
   — Даже невозможное?
   — Для нашего бога нет ничего невозможного!
   — Гм... А скажи, латинянин, раз уж он так всемогущ, то сможет ли сотворить такой камень, чтобы сам не мог поднять?
   И смерды, и знатные одинаково морщили лбы, переваривали вопрос, ставили его так и эдак. Дошло не сразу, и то не до всех, наконец лица иных

начали расплываться в неуверенных усмешках. На латинянина поглядывали с интересом, как-то вывернется? Подкузьмил Микула, ничего не скажешь,

крепко засадил.
   Латинянин задохнулся как от удара под ложечку. Глаза на миг стали растерянными, но красное лицо побагровело, налилось тяжелой кровью. Он

завопил, потрясая кулаками:
   — Козни неверных! Магометанцы расплодились среди вас, подбивают против истинной веры! Сам диавол глаголет вашими устами!
   Микула стоял, широко расставив ноги. В хитро прищуренных глазах была откровенная насмешка:
   — Нет, ты не юли, как лиса хвостом. Ответь!
   Его поддержали разноголосые крики:
   — Да, ответь!
   — Человек спросил ведь! Ответь, коли могешь...
   Латинянин вскрикнул во весь голос, от натуги срываясь на поросячий визг:
   — Что я могу ответить диаволу? Только бесстрашно плюнуть ему в обличье!.. А ежели ваш бог не только в дереве, то пусть он поразит меня своей

мощью!
   Латинянин повернулся к идолу и смачно плюнул прямо в деревянный лик Симаргла. Мужики ахнули. Владимир сжался на коне, в предчувствии беды.

Симаргл дает добро, охраняет посевы, но чтобы охранять, надо иметь злой нрав и крепкие зубы!
   Толпа как-то сразу двинулась на бесстрашного монаха-проповедника. Микула с быстротой молнии выхватил топор.
   — Ты глуп и невежественен, монах,выкрикнул он срывающимся от ярости голосом.Я слышал куда лучших проповедников. Дурак ваш папа римский, что

прислал таких олухов! Ты плюнул не в Симаргла, ты плюнул в наши души... Наш бог не карает, он слишком велик — он бог! — но это поручил нам,

людям. И пусть теперь твой сильномогучий бог защитит тебя, если сумеет!
   Он коротко и страшно взмахнул топором. Латинянин бестрепетно смотрел в лицо обидчику, не делая попыток бежать или даже уклониться. Возможно,

все-таки ждал спасительной руки своего бога.
Быстрый переход