‑ Необщительный еще не значит отшельник. Я вот, приложив определенные усилия, мог бы завести дружбу с аутистом.

‑ Занятно, Марко.

Дани, закурив вторую сигарету, подняла голову к сереющему небу. Марко видел колечки дыма в холодном воздухе, смешивающиеся с паром от ее дыхания. Волосы у нее такие блестящие! Он вспомнил, какой видел ее на прошлой неделе. В облегающем костюме, она занималась в саду гимнастикой. И еще раньше, в начале осени, когда она несколько раз переплыла бассейн. Наблюдая за ней, Ферензи удивительным образом расслаблялся. И готов был часами предаваться этому занятию.

Послышались шаги. Ферензи и Лепек повернули головы к двери. Вошел Федерико. В руке ‑ ключи от «ягуара»: как обычно, напускает на себя крутой вид. Одет в темный костюм и белую рубашку без галстука. «Это он мне подражает, ‑ подумал Ферензи, ‑ и, надо признать, ему идет».

‑ А, это ты! Что, эхо и до тебя докатилось? ‑ спросил Жюстен у Федерико. ‑ Не так ли, «человек со стороны»?

«И что у него за тон! ‑ подумал Ферензи. ‑ Будто со своим лакеем разговаривает. Он даже не понимает, как это вульгарно».

‑ Вернемся к истокам, ‑ отвечал Федерико, ничуть не смущаясь и вынимая из пачки сигарету. ‑ Венсан Мориа никогда не говорил о своем открытии в Институте Пастера.

‑ Поль Дарк всегда был категоричен в этом вопросе, ‑ подтвердил Ферензи.

‑ Тогда кто остается? ‑ рассуждал Федерико. ‑ С одной стороны, семейство Мориа: Люси Мориа, вдова Венсана, и Антонен, брат. С другой ‑ Патрисия Креспи. Все очень просто.

Лепек внимательно посмотрел на него. Федерико со вздохом облегчения вытянул ноги и сунул в рот незажженную сигарету. «Дешевая провокация, но я в его положении делал бы то же самое», ‑ подумал Ферензи, сдерживая улыбку.

‑ Блаженный оптимизм! А вы считаете, это серьезно, вы оба? ‑ бросил Лепек.

‑ Люси Мориа теперь живет в Лионе, ‑ не спеша проговорил Ферензи. ‑ Работает в центре вирусологии. Антонен Мориа влачит жалкое существование в Ла‑Гаренн‑Коломб.

‑ Она по‑прежнему вдова, братишка по‑прежнему умственно отсталый. И вдовы, и идиоты иногда болтают лишнее, ‑ заметил Федерико.

‑ Скажи ему еще о Патрисии, Федерико.

‑ Патрисия Креспи оставила «Корониду» и неплохие деньги и опять занялась научными исследованиями.

‑ Спасибо, я в курсе.

‑ Это поступок человека, находящегося в депрессии, ‑ продолжал Федерико. ‑ Я справился в Комиссариате по атомной энергии: она уже четыре месяца не работает из‑за болезни. Люди, страдающие депрессией, тоже умеют разговаривать.

‑ Вот так так!

‑ Именно так, ‑ отреагировал Федерико. ‑ Бывают такие люди, излишне чувствительные. Надо знать к ним подход, хотя иногда это непросто. Но мы здесь для того, чтобы делать деньги, ‑ это, по крайней мере, ясно.

Высказавшись, Федерико сделал вид, что дальнейшее его не интересует. Он словно говорил: «Ты считаешь, Жюстен, что я ничего не делаю? Просто я в двадцать раз спокойнее тебя. Смотри и учись, старый дуралей». Ферензи это позабавило. Он сказал:

‑ Мы нанесем визит всем этим людям, Жюстен. И если они что‑то знают, они быстро нам скажут.

‑ Начнем с семейства Мориа. Все будет как надо, ‑ заключил Федерико, беря в руки книгу, которая у Жюстена вечно валялась на журнальном столике и в которую он, по всей видимости, никогда не заглядывал. Листая ее, он добавил: ‑ И потом, если фараоны доберутся до Винсента Мориа, надо, сохраняя спокойствие, сказать им, что он предлагал нам свою молекулу, но она оказалась недостаточно рентабельной, чтобы заинтересовать «Корониду».

‑ А пока? ‑ нарочито кротким тоном спросил Лепек. ‑ Что делать, чтобы нас не уничтожили?

‑ Пока надо немного подождать. Я собираюсь каждого из вас снабдить оружием. Пуля в глотку ‑ это, знаете ли, способно обезвредить самых злющих кобр.