«Какого ребёнка? — недоумевал я. — И почему мы не участвуем, если тоже имеем ковчег?»

«Нерождённого, на котором закляли несчастную, — коротко пояснил ковчег, видимо, как-то наблюдая за процессом. — И мы участвуем. Мы проложили им дорогу, указав координаты во времени и пространстве. На остальное у нас пока силёнок не хватит».

«А кто такие Найады?» — ухватился я за неизвестное слово, желая получить хоть какие-то подробности.

«Один из дюжины местных родов. Имели вторую ипостась огромных змей, чем-то похожих на кобр. Ты в обороте на них больше похож, чем на…» — ковчег резко замолчал.

«Договаривай уже!»

«Не положено. Доступ временно ограничен».

«Ты не забыл, кто тебя создал?» — на всякий случай напомнил я ковчегу расстановку сил.

«Не положено. Доступ временно ограничен», — механическим безэмоциональным голосом повторил ковчег.

Ай, боги с тобой. Меня уже порадовала оговорка «временно», так что узнаю со временем. Сейчас других проблем хватало.

Ольга плакала, слёзы текли без остановки, но тихо, без надрыва. Я не хотел знать, что ей приходилось переживать в собственном сне.

Когда спустя пару минут она испуганно дёрнулась и попыталась выбраться из сковывающей её тело густой жижи, глаза эмпатки сияли ярче звёзд.

— У них получилось! У них получилось! Я видела!

Я помогал девушке выбираться из саркофага, а она доверчиво прижималась ко мне своим нагим телом, что вызывало во мне вполне ожидаемые реакции.

Завернув Ольгу в плащ, я, наконец, смог выдохнуть. Эмпатку трясло, но, кажется, это были радостные эмоции. Вцепившись в меня руками, она шептала:

— Я помогу! Я всегда буду на твоей стороне! Я… Я… — слов ей явно не хватало, и она впилась в мои губы поцелуем. Меня накрыло такой волной эйфории и желания, что это можно было сравнить с непрекращающимся оргазмом. Сознание меркло, я уже всецело тонул, не просто отвечая на поцелуй, но перехватывая инициативу, покоряя мягкие губы самой желанной женщины.

Оторвавшись на мгновение для вдоха, я будто нырнул в ледяную прорубь.

— Твою мать, Оля! — выругался я сквозь зубы, усилием воли отрываясь от эмпатки. — Остановись, а не то я сделаю тебе ребёнка прямо здесь, не вынимая из саркофага!

Эмпатка рассмеялась, будто пьяная, лёгким искристым смехом, похожим на пузырьки шампанского.

— Да кто же против? — её румяные щёки, горящие глаза и шальная улыбка пьянили не хуже магического дара.

«Держись, Трай! У неё сейчас эйфория, потом схлынет и будет жалеть».

Но эмпатка продолжила:

— Я всецело «за», но давай сначала твои проблемы всё же решим, а потом уже детей делать будем. А то я видела, как ты беременную жену с поля боя убрал. Не хотелось бы снизить клановую совокупную мощь по неосмотрительности.

— А ты уже в клан собралась? — поддразнил я Ольгу.

— А что, не примешь? — чуть прищурившись, улыбнулась эмпатка.

— Я на идиота похож? — не стал я отпираться от такого подарка судьбы. — Ещё и дорожку красную постелю. Но в кровать ко мне из чувства долга прыгать не стоит.

— Поверь, у меня внутри сейчас такой ураган чувств и эмоций бушует, что любо-дорого взглянуть, но вот чувства долга и обязанности тебе там нет. Скорее уж, уважение, шаткое доверие и чисто женский интерес.

Эмпатка, наконец, полностью выбралась из саркофага, при этом демонстративно эротично виляя бёдрами. Вся она стала более гибкой и пластичной. Если раньше Хельга пыталась слиться с окружением, то теперь Ольга распространяла вокруг себя самый настоящий эротизм и женственность.