За этим мыслями Мария и не заметила, как пролетел ужин. Но даже в таком состоянии она не могла не заметить, как быстро попрощался и ушёл из-за стола Андрей.

«Похоже, опять на какой-то важный эксперимент опаздывает», — пожала она плечами и отправилась собирать сплетни о собственном кузене. Не нравилось ей резкое преображение Ивана Григорьевича, хоть ты убей.

* * *

На торговую изнанку Мангустова мы перенеслись без излишних спецэффектов. Не было зеркала портала или червоточины какой-то, просто в один момент мы оказались на берегу то ли моря, то ли океана. Ноги просели в белоснежный чистый песок. Чуть в стороне от нас стояла большая палатка, столик, стулья, походные артефакты: плита и холодильник.

Шумел прибой, а на губах оседал вкус морской соли. Было жарко. Резко захотелось скинуть одежду и окунуться.

— Эх, сейчас бы нырнуть!

— Так что тебе мешает? Я сейчас кое-что проверю и тоже присоединюсь.

— А мы разве на рынок или торги какие-то не пойдём?

— Здесь всё до предела технологизировано. Есть артефакт, который даёт доступ ко всем предложениям на торговой площадке, единой для многих миров. Вот через него и проверим, откликнулся ли ещё кто-то на моё предложение о покупке статуэток.

Звучало всё довольно просто и понятно. Пока Андрей пошёл проверять артефакт в палатку, я скинул одежду и сложил её аккуратно на одном из стульев.

Разбежавшись, я нырнул в прозрачные волны. Дно оказалось неожиданно далеко и позволило вдоволь наныряться. Плыть в человеческом теле после змеиного было не так удобно. А в драконьем мне и подавно не понравилось бы. Всё же дракон — ящер летающий, а не плавающий. Потому приходилось довольствоваться малым.

«Что тебе мешает форму изменить и порезвиться вдоволь?» — флегматично отозвался адамантий.

«А ты и так можешь? — искренне удивился я. — Я думал, дракон — форма постоянная и для тебя более предпочтительная».

«Мы по-всякому можем, если с нами по-доброму. Тебе хочется свободы, ты думаешь, мы не понимаем этого чувства? Понимаем. Потому и подсказали…»

М-да. Всесильный божественный металл, а в голосе столько безнадёги и обречённости. И ведь он, в теории, может в бараний рог свернуть весь наш пантеон с его-то объёмами.

«А как тебе свободу получить?» — задавая вопрос, я уже мысленно клял себя. Вот, спрашивается, нахрена. Нахрена мне ещё и проблемы адамантия, если у меня своих — по самую маковку? А не спросить не мог.

«По сравнению с другими частями целого я уже свободен», — тихо отозвался адамантий и тут же сам сменил мне форму на змеиную, позволяя нестись сквозь прозрачные водные просторы наравне с местными обитателями глубин.

Более явного намека на прекращение расспросов сложно было ожидать, потому я принялся заниматься доступным мне действом, получать удовольствие. Но вволю наныряться и наплаваться мне не дали. Практически сразу рядом со мной оказался Мангустов и жестами попросил вернуться на берег. Его обеспокоенное выражение лица сработало лучше всякого ускорителя. Я попросту открыл портал к палатке, слегка затопив берег.

— Что случилось?

— Помнишь, я говорил тебе о некой сварливой сволочной даме, которая всем здесь заправляет? Она закрыла выход из мира и требует тебя к себе!

Глава 24

«Адамантий, нам правда выход перекрыли?» — на всякий случай уточнил у божественного симбионта. Надо что ли имя его узнать, а то всё адамантий да адамантий.

«Ага, щ-щ-щаз-з-з! — злорадно отреагировал тот. — Размечтались!»

Ну, это полностью меняло дело и диспозицию сил. Теперь-то в гости можно было и сходить. Как же отказать, если дамы просють!

— Умеют некоторые в гости приглашать, — улыбнулся я.