|
Ни один корабль, если только его команда не рехнулась, не будет болтаться сейчас у подветренного берега. Единственная подходящая якорная стоянка находится в другом направлении, в сорока милях южнее пролива, то есть в Торбее. И это всего лишь в четырех – пяти милях от того места в устье Лох‑Гурона, где стоит «Нактсвилл». Так где они будут нас искать? – Я бы искал судно, стоящее на якоре в Торбее. Какой пистолет тебе дать? ‑Мне не нужно никакого пистолета. И тебе тоже не нужно. Люди вроде нас с тобой не носят оружия. – Морские биологи оружия не носят, – кивнул он. – Работники Министерства сельского хозяйства и рыболовства оружия не носят. Гражданские служащие вне подозрений. Только нужно хорошо это разыграть. Ты будешь начальником экспедиции.
– Я не чувствую себя достаточно сообразительным для этого. Более того – у меня мало шансов остаться и впредь твоим начальником. После того, как дядюшка Артур услышит все, что я ему должен сказать. – Но мне‑то ты еще ничего не сказал. – Он кончил обматывать мою ногу бинтом и затянул его. – Ну как? Я попробовал встать. ‑Лучше. Благодарю. Будет еще лучше, когда ты вытащишь пробку из этой бутылки. И давай‑ка влезем в пижамы – если нас застанут одетыми посреди ночи, это вызовет некоторое недоумение. Я стал вытирать полотенцем голову так энергично, как только позволяла мне усталость. Один мокрый волос на моей голове может показаться столь подозрительным, что кое у кого глаза на лоб вылезут. Нечего и объяснять тебе, что дела плохи, – сказал я Ханслетту. Он налил мне большую порцию, себе поменьше и добавил воды в оба стакана. Такой вкус бывает у шотландского виски только тогда, когда вы проплыли под водой и в лодке несколько часов и при этом вас могли прикончить в любую минуту. – Туда я добрался спокойно. Прятался за мысом Каррара‑пойнт, пока не стемнело, а затем стал грести к Бох‑Нуад. Там я оставил лодку и поплыл под водой, пока не наткнулся на корму корабля. Да, это был «Нантсвилл». Название и флаг были другие, мачту убрали, белоснежные надстройки выкрасили в серый цвет, но это был он. Но дьявол так подстроил, что именно а это время начался отлив, и мне пришлось минут тридцать бороться с течением. Иногда можно прямо‑таки возненавидеть все эти приливы и отливы! – Говорят, здесь самый сильный отлив на Западном побережье, сильнее, чем в Карибском море. – Я бы предпочел, чтобы их сравнивал кто‑нибудь другой. Мне пришлось целых тридцать минут набираться сил, прежде чем я смог вскарабкаться по канату. – Тебе еще повезло. – Было почти темно. Кроме того, – добавил я с горечью, – они приняли лишь обычные меры предосторожности, поскольку им и в голову не могло прийти, что на этот раз они имеют дело с сумасшедшим. На корме было лишь два или три человека. И вообще на борту их всего семь или восемь. Весь основной экипаж исчез. – И никаких следов? – Никаких. Нет ни живых, ни мертвых ,никаких следов. Дальше мне крепко не повезло. Я уже собирался пройти на кормовой надстройки ни мостик, но тут натолкнулся на кого‑то. Я отпрянул и что‑то пробормотал, тот ответил – я не понял что. Я крался за ним до кормы. На камбузе он снял телефонную трубку и заговорил с кем‑то быстро и встревоженно. Он говорил, что один из членов прежнего экипажа спрятался и теперь пытается бежать. И я не мог помешать ему – разговаривая, он смотрел на дверь и держал наготове винтовку. Надо было поторапливаться. Я полез на мостик... ...Мистер Калверт, вы, наверное, хотели проверить на прочность свою дурацкую голову? Дядюшка Артур высказался бы похлеще. Но это был мой единственный шанс, другого не было. Кроме того, если они решили, что я перепуганный насмерть член прежней команды, им нечего было так уж сильно беспокоиться. |
