– Я ищу место, где можно спрятать лодку. Довольно большую лодку. Сорок, может быть, даже пятьдесят футов. Для этого годится вместительный эллинг, небольшой залив, скрытый зарослями, или бухта, вход в которую трудно заметить с моря. Между Ислэем и Скаем.

– Только и всего? А вы представляете, сколько это сотен миль, если взять береговую линию всех островов? А может, даже тысяч... Сколько мы потратим времени на эту работу? Месяц?

– Времени у вас до захода солнца. Но подождите. Следует исключить все населенные центры – даже если это два‑три домика, стоящие рядом. Исключить все известные рыболовные районы. Исключить районы, где проходят регулярные пароходные линии. Это поможет?

– Более чем достаточно. А что же мы в самом деле ищем?

– Я уже сказал.

– О, кей, о, кей! Не мое дело рассуждать и выяснять причины. У вас есть какие‑нибудь соображения, откуда начнем и каким районом ограничим поиск?

– Давайте сначала двинемся на восток к материку. Двадцать миль вверх по берегу, двадцать миль на юг. Затем исследуем пролив Торбей в остров Торбей. Затем острова к западу и северу. – Через пролив Торбей проходит пароходная линия.

– Я имел в виду ежедневные рейсы. Пароход на Торбей ходит два раза в неделю.

– Пристегните ремни и наденьте эти наушники. Сегодня нас потрясет и покачает. Надеюсь, вы хороший моряк.

– А зачем наушники? – Таких больших я еще не видел: четыре дюйма в диаметре и толщиной в дюйм, они были сделаны из чего‑то вроде натуральной резины. Микрофон был прикреплен на пружине к головному обручу.

– Для ушей, – добродушно сказал лейтенант. – Чтобы у вас не лопнули барабанные перепонки. И чтобы вы не оглохли на неделю после всего этого. Представьте себя внутри стального барабана посреди цеха, где делают паровые котлы, да еще рядом работает дюжина отбойных молотков, и вы получите представление о том удовольствии, какое вас ожидает.

Наш первый заход в северном направлении вдоль побережья материка начался с ложной тревоги, одной из множества за этот день. Минут через двадцать после вылета мы заметили реку, маленькую, но все же реку, впадающую а море. Мы поднялись вверх по течению на милю, затем внезапно появились деревья, которые подступали к самым берегам с обеих сторон в том самом месте, где начиналось скалистое ущелье. Я закричал в микрофон:

– Мне надо посмотреть что там! Вильямс кивнул:

– Нам придется вернуться назад на четверть мили. Там подходящее место для посадки.

– У вас должна быть лестница. Можете спустить меня на ней? – Если бы вы знали о свойствах ветра, дующего со скоростью сорок или пятьдесят миль в час, столько, сколько знаю я, вы бы никогда не заговорили о ней. Даже в шутку. Я намерен привести этот воздушный змей обратно домой.

Он вернулся и высадил меня без особого труда под прикрытием обрывистого берега. Через пять минут я добрался до ущелья. Еще пять минут ушло на обратный путь.

– Есть добыча? – спросил лейтенант.

– Никакой. Старый дуб лежит поперек реки как раз у входа в ущелье.

– Что ж, нельзя угадать с первого раза...

Еще несколько минут и еще одно устье. Трудно было представить, что в него может войти довольно большая лодка, тем не менее мы повернули вверх по течению. Меньше чем через полмили от устья река пенилась на порогах. Мы повернули назад. К тому времени совсем рассвело, мы достигли северной границы района. Крутые отроги уступили место обрывистым утесам, которые почти вертикально возвышались над морем.

– На сколько миль берег тянется на север? – спросил я.

– Миль десять‑двенадцать, до Лох‑Лэрга.