Лидия объясняла разницу между всем доступным и понятным  партеногенезом  и

тем, что делаем мы - так называемым слиянием яйцеклеток. Именно  благодаря

ему ребенок Кэти похож на меня. Лидия перешла к Анскому процессу и к  Кэти

Анской, нашему единственному, абсолютному гению  полиматематики,  великой,

великой, я даже не знаю, сколько раз великой, бабке моей Катарины.

     Передатчик Морзе, установленный в одной из  дворовых  построек,  тихо

бормотал что-то сам себе, операторы радиолинии  флиртовали  и  подшучивали

друг над другом.

     На  крыльце  стоял  мужчина.  Незнакомый  мужчина   высокого   роста.

Несколько минут я наблюдала за ним  незамеченная  -  при  желании  я  могу

двигаться очень тихо. Когда я позволила  ему  увидеть  себя,  он  перестал

говорить в какую-то небольшую штуковину, висевшую у него на шее.

     Затем он тихо спросил на отличном русском:

     - Ты знала, что на Земле вновь установлено равенство полов?

     - Ты настоящий, не так ли? - в свою  очередь  спросила  я.  -  А  тот

другой - напоказ.

     Дело немного прояснилось, и я почувствовала облегчение. Он приветливо

кивнул.

     - Честно говоря, мы не так уж умны,  -  сказал  он.  -  За  последние

несколько  веков  произошли  серьезные   нарушения   генетического   кода.

Радиация. Лекарства. Нам нужны гены Вайлэвэй, Джанет.

     Незнакомцы не называют друг друга пс имени.

     - Вы можете получить столько  клеток,  что  хоть  утонете  в  них,  -

сказала я. - Выращивайте свое собственное потомство.

     Он улыбнулся:

     - Нам хотелось бы сделать это по-другому.

     За его спиной я увидела Кэти, стоящую в квадрате света,  падающем  из

двери.

     Он продолжал вежливо говорить низким  голосом,  в  котором,  как  мне

казалось, не было насмешки, а только самоуверенность человека, у  которого

всегда были деньги и власть, человека,  не  понимающего,  что  такое  быть

существом второго сорта или жить в провинции. Самое странное,  что  минуту

назад мне казалось, что он - это вылитая я.

     - Я говорю с тобой, Джанет, - продолжал он, - потому что мне кажется,

что ты пользуешься здесь большей популярностью, чем кто бы то ни было.  Ты

так   же   хорошо,   как   и   я,   знаешь,   что   культура,   выращенная

партеногенетическим  способом,  несет  в  себе   всевозможные   врожденные

дефекты. Желательно выбрать другой путь, и  здесь  мы  хотим  использовать

вас, если, конечно, что-нибудь получится. Извини, я не должен был говорить

"использовать". Но ты же понимаешь, что такой тип  общества,  как  ваш,  -

противоестествен.

     - Наоборот, ваше человечество противоестественно, - произнесла  Кэти.

В левой руке из-под мышки у  нее  торчала  моя  винтовка.  Ее  шелковистая

головка едва достигала моей ключицы, но я-то знала, что она вынослива, как

сталь.