– Это твое обручальное кольцо, дорогая. Мать попросила подогнать его под твой размер. Ну‑ка, примерь.

Но, надев кольцо на палец, Тамара снова разрыдалась. Она знала историю этого кольца, и вот, принадлежавшее четырем поколениям, оно теперь стало ее собственностью. Оно пришлось как раз впору на средний палец левой руки; Тамми смотрела на него и поражалась искусной работе ювелира.

– О, Ариана, спасибо!

Но объятия породили только новые взаимные слезы.

– Все в порядке, дорогая, все в порядке. Теперь оно твое. Пусть принесет тебе счастье.

Ариана нежно глядела на девушку, которую полюбила всей душой. «Пора браться за дело самой», – думала она.

Через несколько дней после Рождества Ариана, сильно волнуясь, набрала телефонный номер. Она представилась как миссис Томас, договорилась о встрече и на следующий день взяла такси и отправилась в центр города. Она ничего не сказала ни Максу, ни Ноэлю. Зачем? Но сама твердо решила: пришло время после стольких лет встретиться лицом к лицу.

Секретарша объявила о ее приходе, Ариана в черном платье и черной норковой шубке спокойно вошла в кабинет. Теперь на руке ее было только одно кольцо – с изумрудом. Бриллиантовый перстень отныне принадлежал Тамаре.

– Миссис Томас?

Но, вставая, чтобы поздороваться с посетительницей, Пол Либман замер от неожиданности и широко раскрыл глаза. Даже несмотря на растерянность, в голове его промелькнула мысль о том, как же мало изменилась эта женщина за прошедшие годы.

– Здравствуй, Пол. – Она бесстрашно смотрела на него, ожидая приглашения присесть. – Я решила, что нам следует встретиться. Из‑за наших детей. Я могу сесть?

Он жестом показал на кресло и, не отрывая от нее глаз, сел сам.

– Кажется, мой сын уже побывал здесь однажды.

– И совершенно напрасно. – Лицо Пола стало еще более жестким. – И в твоем визите я не вижу никакого смысла.

– Может быть. Но мне кажется, дело сейчас не в наших чувствах, а в чувствах наших детей. Сначала я думала так же, как ты. Я изо всех сил противилась их сближению. Но факт остается фактом: нравится нам это или нет, они теперь вместе.

– А могу я спросить, почему ты противилась?

– Потому что знала: ты считаешь меня и в равной степени Ноэля своими злейшими врагами. – Она помолчала и продолжала уже более спокойным тоном: – Мой поступок был страшной, непростительной ошибкой. Потом я поняла это, но тогда я пребывала в отчаянии, хотела сделать как лучше для ребенка… Ведь ты мог дать ему все, а я? Ну что теперь говорить, Пол? Я была ужасно не права.

Он посмотрел на нее долгим взглядом.

– У тебя есть еще дети, Ариана?

Она покачала головой и слабо улыбнулась:

– Нет. И замуж я снова вышла только в прошлом году.

– Не из‑за того же, что чахла по мне, думаю.

Но в голосе его было уже меньше горечи, а взгляд вдруг напомнил Ариане прежнего, молодого Пола.

– Нет. Просто я знала, что, один раз выбрав себе мужа, определила свою судьбу. И изменить ее не властна. Главное, что у меня был сын, а замуж я решила больше не выходить.

– Кто же заставил тебя передумать?

– Один старый друг. Но ты‑то, насколько я понимаю, женился снова почти сразу же.

Он кивнул:

– Как только закончился бракоразводный процесс. Я знал ее со школьных лет. – Перед его мысленным взором пронеслась вся жизнь за эти двадцать с лишним лет. – Браки с одноклассницами – они самые прочные. Жениться лучше на своих. Вот почему я против того, чтобы Тамара и Ноэль встречались. Дело не только в том, что он твой сын. – Пол снова вздохнул. – Он замечательный мальчик, Ариана. У него достало мужества прийти сюда и все мне рассказать. Я уважаю людей, способных на подобные поступки.