— Кто такой? — повернулся к Эрленду герцог. — Я его знаю?

— Достаточно известный человек, — ответил Эрленд. — Может быть, ты и слышал о нем. Его зовут Конан, родом он из Киммерии.

— Конан?! — воскликнул Амальрик. — Такой высокий, черноволосый, с синими глазами?

— Он самый, — подтвердил Эрленд. — Так ты, барон, тоже слышал о киммерийце?

Слышал ли Амальрик об этом варваре? Если барон и относился к кому-нибудь с чувством, похожим на уважение, то Конана можно было назвать первым среди этих немногих избранных. Когда-то, около десяти лет назад, варвар служил под его началом в Хорайе, и Амальрик с тех пор не встречал воина, который был бы ровней ему самому. В глубине души барона таился даже некий страх перед этим человеком. Амальрик никогда бы в этом не признался, но он завидовал и боялся, ибо киммериец, скорее всего, превосходил барона не столько в воинском искусстве, сколько в чем-то другом, неуловимом, чему и названия придумать было трудно.

— Слышал, — ответил Амальрик, справившись с удивлением, вызванным неожиданным упоминанием о варваре. — Найми его. С ним ты будешь в безопасности, как за каменной стеной.

— Ну и хорошо! — смачно жуя, подвел итог разговору герцог. — Давай погромче! Что застыли, словно дохлые курицы? — крикнул он музыкантам.

Цимбалы и флейты зазвучали громче, выводя разухабистую мелодию.

— Так-то лучше, Сетово отродье! — хохотнул Бьергюльф, размахивая обглоданной костью в такт всхлипам струн. — Давай, наяривай!

Ужин закончился весьма поздно, и барон, позволяя слуге переодевать себя на ночь, проклинал в душе и жизнелюбивого герцога, и его привычку к длительным застольям. Сам, конечно, будет храпеть до полудня, привалившись к своей грудастой жене, а ему, Амальрику, с раннего утра придется делом заниматься!

Глава четвертая

Барон Амальрик отворил скрипучую дверь и, пригнувшись, вошел в небольшую келью, где за столом сидел человек, углубившийся в страницы огромного, переплетенного в кожу фолианта. Услышав звук открываемой двери, он поднял голову и взглянул на вошедшего.

— Приветствую тебя, мой господин, — сказал человек негромким ровным голосом, вставая из-за стола. Это был Ораст Магдебский, верный пес барона, чернокнижник и маг, которого Амальрик в свое время спас от сожжения на костре. Ораст начинал свою деятельность как служитель Огненноликого Митры. Мальчиком его отдали в митрианский монастырь, в одной из северных провинций Немедии, где он провел десять лет, преуспев в теологии и совершении обрядов в честь Подателя Жизни. Потом его послали в Бельверус, в столичный храм Солнцеликого. Юноша из отдаленного сельского монастыря был поражен нравами, царящими в столице. Он увидел, как многие монахи и служители Митры лишь внешне исполняют культ, а на деле совсем не следуют заветам ученых митрианцев, бичующих светскую жизнь. Ведший до этого затворническую жизнь в монастырских кельях? Ораст привык верить всему тому, что написано в святых книгах, и чему учили наставники. Ему трудно было даже представить другой мир, полный людей, далеко не снедаемых жаждой познания и желанием служить Огненноликому, а мечтающих о том, как добыть лишнюю монету да скоротать вечерок за кружкой вина.

Наивность и доверчивость юноши сослужили недобрую службу и дорого стоили Орасту: недовольные рвением послушника, жившие рядом с ним монахи подстроили так, что он был уличен в якобы совершенном им винопитии и блудодействе. Молодому человеку не удалось доказать свою непричастность к этим проступкам. Его секли кнутом, после чего юношу отправили раскаиваться в смирении и строгости в Храм Блаженных в Магдебурхе.