Амальрика вид обнаженного женского тела оставлял совершенно равнодушным, хотя про себя он иногда отмечал достоинства сложения той или иной колдуньи. Напряженное тело этой тридцатилетней женщины с крепкой большой грудью и плоским упругим животом, распятое перед ним, выделялось белым пятном на фоне закопченных стен, но это зрелище побудило его лишь к тому, чтобы налить себе следующую кружку вина. Вот если дело касалось молодого и красивого мужчины, в особенности обладавшего нежной розовой кожей, то барон иногда непрочь был иногда и пощадить такого пленника!

— Готово? — хрипло спросил Ораст.

Бессловесный палач, повернувшись к нему, утвердительно склонил голову.

— Прикажете начинать, месьор? — спросил митрианец.

Амальрик кивнул, с наслаждением, медленными глотками потягивая вино:

— Приступай.

Ораст подошел к распятой в раме женщине и, взяв за подбородок, заставил поднять на него глаза.

— Люди говорят, что ты, Асхильда, занималась сношениями с лесными духами и что некоторые мужчины и женщины твоей деревни заболели через это. Так? Отвечай!

— Нет! — женщина впервые с момента своего присутствия здесь издала членораздельные звуки. — Я только лечила их, пользуясь мазями и отварами из лесных трав.

— Врешь! — Ораст кивнул Торстену.

Палач зашел за спину женщины, и резкий взмах его многохвостой плети слился с отчаянным криком жертвы. Удар был выполнен мастерски: короткие ремни впились в напряженное тело, концы с вплетенными в них твердыми шариками захлестнулись со спины вперед на грудь и живот жертвы. Не ожидая дальнейших приказов, палач нанес еще несколько жестоких ударов, оставивших на теле женщины кровавые полосы. Крики несчастной колдуньи перешли в длинный, протяжный и громкий вой.

— Хватит! — махнул рукой Ораст, видя, как голова жертвы бессильно склонилась на грудь.

Палач плеснул на лицо и грудь Асхильды воды из деревянного ведра. Струйки жидкости, смешавшись с кровью, потекли вниз по животу и ногам женщины. В наступившей тишине было отчетливо слышно, как капли падают на каменный пол.

— Вспомнила? — увидев, что колдунья открыла глаза, спросил Ораст.

— Нет! Не было этого… — женщина с трудом шевелила губами.

— Я тебе помогу вспомнить, мерзкая тварь! — закричал Ораст. — Торстен, давай вторую!

Палач вышел из помещения к оставшимся снаружи солдатам, и те через некоторое время вернулись, волоча по полу совсем молодую девушку в грязно-белом длинном одеянии. Она билась в их руках, пытаясь вырваться, но солдаты крепко держали ее за локти. Поскольку любимое приспособление Ораста было занято, то следующую жертву просто вздернули наверх, перебросив веревку через брус под потолком зала и связав ей руки над головой.

Палач деловито прикрепил к ее ногам толстый обрезок короткого бревна, и девушка повисла, вытянувшись, как струна, под весом груза. Торстен сорвал с нее одежду и проделал то же, что и с предыдущей жертвой: волосы могли скрывать какой-то знак чародейства на теле. Закончив свои действия, палач обернулся к господам.

— Это Гленда, сообщница колдуньи, — сообщил Ораст барону.

Тот молча кивнул. Ораст подошел к девушке и вперил в нее пронзительный взгляд:

— Расскажи, как Асхильда насылала мор на жителей деревни!

Гленда в ответ только покачала головой в знак отказа, и тогда Ораст кивнул Торстену. После пяти ударов плети жертва не выдержала и с помощью Ораста, который подсказывал ей нужные ответы, всхлипывая и запинаясь, начала говорить.

— Слышишь? — повернулся юноша к распятой напротив Асхильде.

— Она лжет… чтобы избавиться от мучений… — запекшиеся губы несчастной с трудом выговаривали слова.