Лали потрясенно покачала головой. Она не желала покидать свою родину. Жизнь женщины здесь оказалась намного интереснее, чем в Турции. Мужчинам здесь полагалось иметь лишь одну супругу, а их жены сами управляли домом, открыто появлялись в обществе, скакали верхом, охотились, танцевали вместе с мужчинами, не пряча свою красоту под чадрой. Конечно, не все в этом мире устраивало Лали, и климат был намного холоднее, нежели на Босфоре. Но Италия — ее родина, и Лали решила остаться здесь. И принадлежит она лишь одному господину — Антонио ди Карриоццо.

— Я никуда не поеду с тобой. Советую тебе побыстрее вернуть меня моему отцу. Если будешь вести себя достойно, обещаю, что граф де Бельфлер вознаградит тебя вместо того, чтобы высечь на конюшне.

Лали понимала, что своим заявлением бросает вызов капитану, и не отрывала взора от его глаз, чтобы успеть увернуться от удара. Она помнила, что этот мерзавец способен избить женщину. Заметив, что взгляд Миккеле стал похожим на взгляд зверя перед прыжком, Лали быстро схватила Джаноцци за руки и еще пристальнее уставилась в его взбешенные глаза, стараясь не дрожать от страха.

— Ты не посмеешь бить меня. Мой отец — весьма уважаемый знатный синьор. Одумайся и сделай так, как я прошу.

Некоторое время при полном молчании продолжался поединок взглядов, затем Миккеле справился с гневом и деланно-небрежно пожал плечами.

— Прошу прощения, что не могу согласиться с тобой. Дело в том, что тебя похитил не я. Мне всего лишь предложили увезти на край земли нахальную особу, которая за пару месяцев сумела досадить одному важному господину. И хорошо заплатили за эту легкую работу. Представь мое удивление, когда, войдя в эту комнату, я увидел твое милое личико, — Джаноцци коротко рассмеялся. — Есть справедливость на земле — ты вернулась ко мне. Помнишь, я обещал, что ты станешь моей любовницей? Пришла пора сдержать свое слово.

— Ни за что на свете!

— А я не собираюсь спрашивать твое согласие, — Миккеле приник губами к ее рту.

— Никогда! — повторила Лали, когда он поднял голову и самодовольно взглянул на нее.

— Расскажи, как твой любовник доставлял тебе удовольствие. Уверен, что сделаю это лучше, — он вновь наклонил голову и начал языком ласкать ее ухо. — Будешь строптивой — выставлю тебя на продажу в Магрибе.

— Капитан, — сообщил Фернандо, глядя в окно. — Внизу стоит Пьетро, он уверяет, что вам следует поторопиться на корабль. Там возникли какие-то проблемы с грузом.

Джаноцци сердито хмыкнул, но отпустил Лали. Она тут же вскочила с кровати и отбежала в сторону, подальше от ненавистного капитана.

— Это просто наказание какое-то, кара миа, — проговорил Миккеле. — Нам все время мешают. Надеюсь, ты простишь меня, если придется потерпеть немного. Вернемся к нашим утехам чуть позже.

— И не надейся.

— Да неужели? — Джаноцци поцокал языком и, взяв шляпу, вышел, бросив напоследок Аньесу: — Головой за нее отвечаешь.

73

Фернандо подошел к столу и снял колпак с блюда, на котором лежали куски мяса.

— Тебе стоит подкрепиться.

Лали сначала хотела отказаться, но, поразмыслив, решила, что не следует терять силы, и уселась за стол. Мясо оказалось слегка жестковатым, но вполне съедобным. Старательно пережевывая его, Лали принялась разглядывать в окно гладь воды, видневшуюся между домами.