— Поступишь, Серега. Обязательно. Все отлично будет.

Мы выехали за пределы села. Отец после того, как ответил на вопрос про Аллочку, замолчал и смотрел в окно. Хотя, я видел по его лицу, как сильно он хочет задавать вопросы. Но, видимо, в данном случае решил потерпеть и не нервировать меня. А я был прям на взводе. Предчувствие чего-то нехорошего начало вдруг накрывать все сильнее и сильнее.

Проехали сначала одно поле, потом другое. Впереди был лесок. Дорога здесь сужалась и почти пару километров шла между деревьями.

Вот было сразу ощущение, что нужно развернуться и струячить обратно. Но я списал это на чувство тревоги, которое усиливалось с каждой минутой. Слишком понадеялся на то, что Аристарх, прежде, чем действовать, как-то подготовится.

Очень зря. Не успел миновать половины леса, как впереди показалась машина. Черная. Сильно напоминающая ту, на которой рассекала раньше маман.

Я резко ударил по тормозам и повернулся к Сереге. Тот смотрел на меня, бестолково хлопая глазами, потому что не понимал, какого черта я исполняю.

— Значит, слушай сюда. Очень внимательно. Водить умеешь?

— Ну, так. Немного. На тракторе ездил. — Отец вообще растерялся.

— Трактор? Отлично. Не думаю, что сильно отличается. Я сейчас выйду, ты сядешь за руль и очень быстро уедешь. Обратно. Понял? Придешь к Лиходееву. Скажешь, будто я распсиховался и убежал. Потребуешь с него ответов. Он сто процентов ни черта тебе не скажет. Зассыт. Будет врать и выкручиваться. Изобрази в итоге, будто поверил в любую версию, какую бы он тебе не рассказал. Закончишь школу. Будешь активно помогать этому мудаку. Всеми правдами-неправдами влезь ему под кожу. Чтоб он тебе верил. Закончишь школу, подавай документы в несколько вузов. Уезжай туда, который будет дальше всего. Аллочку забирай с собой. Лиходеев ни в коем случае до этого момента не должен понять, будто ты ему не веришь. Вот это, храни.

Я сунул руку под сиденье и вытащил оттуда сверток. Взял его из дома сразу. В тряпку была завёрнута небольшая коробка. В нее я сложил все фотографии, которые были у маман. А что делать? Они не оставили мне выбора. Пока Светланочка Сергеевна дрыхла без задних ног, махинаторша хренова, я осторожно вытащил их из чемодана. Она ведь не знала, рассказывая о прошлом, что слушает ее не сын. Не Жорик Милославский, а Денис Никонов, которому на всех плевать. На всех, кроме родных отца и матери. И что Денис, в отличие от Жорика, повидал продажных шкур гораздо больше. И опыт у него поинтереснее, чем у комсомольца, сынка партийной шишки. Современная жизнь, та, в которой я вырос, она такая. Либо ты, либо тебя. Вот сейчас сильно не хотелось, чтоб меня.

Жорик, настоящий, скорее всего, так не поступил бы. Он бы убеждал мать подключить какую-нибудь структуру, типа комитетчиков. Донести на Аристарха и так далее. Откупиться самим от возможных проблем слитой информацией. Мол вот, только что узнали. Вот прям только что. И сразу к вам. Я бы, наверное, на его месте так и поступил. Но у меня нет цели наказать Аристарха. Да и Милославскую тоже. Уверен, их жизнь накажет по полной. Мне надо помочь отцу выбраться из этого говнища. Туда же, в коробку, положил завернутые в носок монеты.

— Тут — кое-что очень важное. Фотографии тебе ни о чем не скажут. Но, возможно, спасут в хреновой ситуации. Если больше мы не увидимся, значит, все пойдет по плохому сценарию. Вот тогда и снимки пригодятся. Золото храни до 1991 года. Это будет важный год. Союз развалится. Начнутся очень тяжёлые времена. У тебя есть одиннадцать лет, чтоб получить образование и начать карьеру. Двигайся по партийной линии. Все эти товарищи потом сменят шкуру на совсем иную. Им будет проще всего. Тогда и золотом воспользуешься. Еще… Блин. Не думал, что я это скажу, но как только появится возможность, смените с матерью…тьфу, млять…с Аллочкой имена, фамилии и вообще не светите, откуда вы и кто.