Александр с Игорем переглянулись. Решили взглянуть, чем занята молодежь? И долго сто¬яли, открыв рот от удивления. Мишка крутился на полу на одной руке, девки прыгали вокруг. Весь стол был заставлен бутылками. Все уже были под градусом.

–              Эй, мужчины, давайте к нам, украсьте ком¬панию. Вас очень мало, да еще за дверь прячетесь. Давайте вместе веселиться. Ведь мы к вам приехали. Если понравится, попросим, чтоб сюда распределили!

–    Шеф! Покажи, на что способны. Веселить¬ся надо всем вместе! – предложила Ритка.

Евменыч хорошо танцевал. Но тут никак не мог войти в такт и беспомощно перебирал но¬гами.

–    Шеф! Куда едешь, это не «барыня».

–   Давай шустрее! – ущипнул кто то за зад¬ницу. Иванов от неожиданности подпрыгнул. Та¬кого фривольного отношения не ожидал, не да¬вал повода.

–    Маринка, поставь что нибудь поживее!

И поставили. Даже стекла в окнах дрогнули, заскрипели двери, такой веселухи в редакции не было никогда.

Прохожие с удивлением оглядывались.

Мишка красный, потный скакал вокруг девок, плохо соображая, кого за что хватал. Главное, что это было доступно.

Игорь Павлович, изредка заглядывая в каби¬нет, выдернул оттуда Иванова. Этого никто и не заметил. Евменыч выпил корвалола и хотел сно¬ва взяться за газету.

–    Мужички, вы нас игнорируете? – вошла Маринка, у какой оторвалась бретелька и висе¬ла веревкой на плече.

–   Мы скоро вернемся. Вы пока развлекай¬тесь сами,– попросил Бондарев, понимая, что Сашке надо отдохнуть, а ему нельзя свалиться.

–   Ну, борзые бабы! Кажется, с них скоро тру¬сы слетят,– хохотнул Бондарев.

–   Молодые, что с них взять! – отмахнулся Иванов.

–   Девки бойкие!

–   Не е! Мы в их годы были озорнее!

Прошло еще часа два. Музыка стала поти¬ше, свет в кабинете потускнее. Голоса стихли. И в это время в редакцию неожиданно вошла Анна, та самая, на какой собирался жениться сын Иванова Мишка. Она глянула на Александ¬ра Евменовича и спросила тихо:

–   А где Мишка? Хочу с ним поговорить. В деревне недоразумение вышло. Надо сгла-дить его, помириться. Мелочи не должны отрав¬лять жизнь.

Иванов согласно кивнул головой и указал на кабинет, где тусовалась молодежь. Анна откры¬ла дверь. Следом за нею туда заглянул Бон¬дарев.

Голый Мишка уже лежал с Мариной. Что то бормотал той на ухо, девка торопила парня:

–    Ну чего возишься, как дохлый суслик?

Анна тут же громко захлопнула дверь. Моло¬дежь и не заметила ее прихода. Анна, убегая из редакции, бросила через плечо одно слово:

–    Козел!

Мишка, узнав о том, ответил:

–    Пап! А я вообще раздумал жениться!

Евменыч гулко рассмеялся, ответив:

–    Нет худа без добра.

Мишка в этот день не пришел домой. Ноче¬вать остался в редакции.

Через неделю Иванов потребовал от девчо¬нок материалы. Те сказались больными. И лишь через десяток дней пришли в себя.

Они сдали несколько репортажей, пару зари¬совок, один фельетон, несколько информаций. Вели себя тихо, по вечерам уже не пьянствовали, писали, о чем то тихо говорили. Иногда к ним заходил Мишка. Но не задерживался. У всех нашлись свои дела, все успокоились и каждый остался доволен друг другом.

С Анной парень не помирился. Не предло¬жил наладить отношения и вскоре снова уехал в Москву, тепло попрощавшись с практикант¬ками.