|
— Из тюрьмы прямо во дворец! Это даже лучше, чем из хижины — в Белый дом. — Я всегда считал, что мистер Джонс — человек незаурядный. Очень рад, что он пошел в гору. — Только бы не на чужом горбу... Даже от такого легкого неодобрения по адресу ближнего лицо мистера Смита сразу окаменело. Он нервно помешивал свой истрол, у меня появилось сильное искушение рассказать ему о телеграмме, полученной капитаном «Медеи». Может быть, страстная вера в непорочность мира — все-таки признак слабости? От искушения меня спас шум подъезжающей машины, и через минуту по ступеням поднялась Марта. — Смотрите, это же очаровательная миссис Пинеда! — с облегчением воскликнул мистер Смит. Он вскочил и принялся ее усаживать. Марта посмотрела на меня с отчаянием. — Уже поздно, — сказала она. — Я только на минутку, привезла вам записку от мужа... Она достала из сумочки конверт и сунула мне. — Выпейте немножко виски, — сказал я. — Нет, нет. Мне действительно нужно домой. Миссис Смит заметила — по-моему, чуточку сухо, но, может быть, мне это только почудилось: — Не торопитесь из-за нас, миссис Пинеда. Мы с мистером Смитом идем спать. Пошли, голубчик. — Мне все равно пора домой. Понимаете, у моего сына свинка... — И чего вдруг она пустилась в объяснения? — Свинка? — переспросила миссис Смит. — Да, это неприятно, миссис Пинеда. В таком случае вы, конечно, торопитесь поскорее домой. — Я провожу вас до машины, — сказал я и увел Марту. Мы проехали до конца аллеи и остановились. — Что случилось? — спросила Марта. — Зря ты дала мне письмо, адресованное тебе, да еще моим почерком. — Я растерялась. Но у меня в сумке не было другого. Разве она могла заметить? — Она все замечает. Не то что ее муж. — Прости. Что же теперь делать? — Подождем, пока они лягут. — А потом крадучись поднимемся наверх и увидим, как дверь отворяется и миссис Смит... — Они на другом этаже. — Тогда мы наверняка встретим ее на площадке. Не могу. — Еще одна встреча испорчена. — Милый, в тот вечер, когда ты вернулся, у бассейна... Я так хотела... — Они все еще живут в номере-люкс «Джон Барримор» над самым бассейном. — Мы можем спрятаться под деревьями. Свет повсюду потушен. Сейчас темно. Даже миссис Смит в темноте ничего не увидит. Непонятно почему, но мне вдруг расхотелось. — Москиты... — начал я, пытаясь оправдать свою неохоту. — Черт с ними, с москитами. В прошлый раз мы поссорились потому, что заупрямилась она. Теперь наступил мой черед. Я подумал с досадой: ее дом нельзя осквернять, а чем мой хуже? Но потом я подумал: что можно здесь осквернить? Труп в бассейне? Мы вышли из машины и направились к бассейну, стараясь как можно меньше шуметь. В номере-люкс «Барримор» еще горел свет, и тень одного из Смитов промелькнула на москитной сетке, которой было затянуто окно. Мы легли в неглубокий овражек под пальмами, словно трупы в братскую могилу, и я вспомнил еще одну смерть — Марселя, повесившегося на люстре. Ни я, ни она не умерли бы от любви. Мы погоревали бы, разошлись и нашли бы другую любовь. Наша стихия — комедия, а не трагедия. |
