– Это как? – спросил он.

– Допивай и увидишь.

Мы взяли экипаж до Дарем‑Ярда, где постучали в знакомую дверь, и снова увиделись с Бриджит Пеппер, дочерью жены Эллершо. Она была главной, как я теперь знал, среди тех, кого я называл вдовами Пеппера. Нас пригласили войти, и мы недолго ждали, пока в гостиную не вошла сама добропорядочная женщина.

– Добрый день, мадам, – сказал я. – Ваш супруг дома?

– Что за злая шутка? – спросила она. – Вам отлично известно, что он умер.

– Я думал, что мне это было отлично известно, – сказал я Элиасу, но так, чтобы она тоже слышала. – Это был один из немногих фактов, которые сообщил мне Кобб, но потом я начал сомневаться. Учитывая, что вокруг было столько обмана, как я мог быть уверен, что Пеппер на самом деле мертв? А если Кобб лгал мне? Или Коббу солгали? Зная теперь, что среди его людей был предатель, я склоняюсь к последнему.

– Так Пеппер не умер?

– Нет, это было частью договора, который он заключил с Ост‑Индской компанией. Он должен был прекратить работу над чертежами. В компании знали, что он не смог бы воспроизвести их собственными силами, поскольку, как объяснила одна из его вдов, стоило ему записать какую‑нибудь мысль, она тут же вылетала у него из головы. А взамен ему было позволено оставаться мужем вот этой молодой леди. Возможно, что‑то еще. Думаю, новая жизнь за границей. Вы, должно быть, по‑настоящему его любите, – сказал я, повернувшись к Бриджит Пеппер, – если остались с ним, несмотря на его, так сказать, неумеренность.

– Не понимаю, зачем вы порочите его память и причиняете мне страдания, – сказала она. – Он мертв. Мертв.

– Как вы полагаете… – сказал я, достал из кармана одну вещицу и показал ей. – Как вы полагаете, может эта вещь вернуть его из могилы?

Широко улыбаясь, я протянул «вдове» тетрадь с чертежами станка Пеппера.

– Что же тогда было у Эллершо? – спросил Элиас, когда мы направлялись вглубь дома.

– Первая тетрадь, которую я получил от леди из Твикенема, – сказал я. – Очень схожая с этой по форме и по содержанию, и трудно было догадаться, что чертежи в ней неполные. Если бы не маленький изъян на кожаной обложке, царапина в форме буквы «П», я бы ни за что их не отличил.

В дальней комнате мы увидели мистера Пеппера с книгой и бокалом вина. Он встал, чтобы поприветствовать меня.

– Признаюсь, – сказал он, – я лелеял слабую надежду, но это была всего лишь слабая надежда. Вы и вправду удивительный человек.

Но удивительным был не я. От Пеппера исходило такое тепло, такая доброта и такое умиротворение, какого я еще ни в ком не встречал. Он был действительно хорош собой, но на свете много красивых мужчин. В нем было что‑то еще, и хотя я знал, что это обманчиво, но от этого оно не становилось менее удивительным и неопровержимым. Вроде вспышки молнии, которая все равно восхищает, как бы ты ее ни боялся.

Я протянул ему тетрадь:

– Вам следует перебраться в другую часть королевства. Ост‑Индская компания вряд ли обрадуется, если вы попробуете осуществить свои планы.

– Нет. Как вы правильно догадались, мы заключили договор. О моей смерти должны были широко оповестить, чтобы обезопасить меня от французов.